— За прошедшие 24 года после восстановления независимости Латвии, координацией политики СМИ в нашей стране не занималось ни одно государственное учреждение, — пояснил Роберт Путнис. — Должна быть одна госструктура, которая владеет информацией о том, что происходит в СМИ и координирует медиаполитику с другими министерствами. Задача нашего отдела: развивать медийную среду так, чтобы СМИ процветали в Латвии. Репрессивной стороны у нашего медиаотдела вообще нет. Это — функции Национального совета по электронным СМИ. Цензуру вводить мы не будем. Наоборот, мы будем работать на благо журналистов. Мы их слуги.
- С чего начнете «служение»?
— Основная задача отдела: улучшение законодательства, которое не менялось десятилетиями. «Закон о прессе» был принят во время «перестройки» и там многое уже устарело. К примеру, в законе написано, что государственные учреждения имеют право слова. По нормам правового демократического государства 2015-ого года такая норма — нонсенс, поскольку согласно «Закону устройства государственного управления» госучреждения своего мнения не имеют. Мнение высказывают политики, а государственные и муниципальные учреждения имеют право только информировать общество о своих решениях. У них нет права на политическую дискуссию.
В данный момент специалисты нашего отдела, а помимо меня это еще два человека, включая юриста, готовят анализ юридической среды работы СМИ, чтобы через министерство культуры выйти в Сейм со своими предложениями. Это большая реформа «Закона о прессе», которую готовит рабочая группа, в которую входят представители профсоюза журналистов, рекламодатели, издатели, академические эксперты и ученые. Надеюсь, что летом уже будет первый результат.
- Как вы считаете, в Латвии есть свобода слова?
— Я считаю, что свобода слова есть. Но если СМИ — четвертая власть после законодательной, исполнительной и судебной, то уровень исполнения этой функции, по моему мнению, может быть выше, чем сейчас. Есть еще такое понятие, как качество общественного диалога. Если сравнить с другими странами, то в этой сфере у нас имеются проблемы. Начиная с того, что надо заботиться о безопасности детей, которые с ранних лет являются пользователями интернета, и заканчивая социальной защитой журналистов, а также ухудшением качества СМИ: не хватает разнообразия жанров, политической аналитики, журналистских расследований.
Вызывает озабоченность положение региональной прессы, которая является очень важной частью местной культуры, начиная с 19 века. Многие самоуправления издают газеты, и чем больше и богаче самоуправление, тем сильнее эта газета, а владельцы частных газет жалуются на то, что не могут с ними конкурировать. Думаю, что общественные масс-медиа, которые финансируются государством, должны полностью покинуть рынок рекламы, это увеличит количество рекламных денег для частных СМИ.
- Как ваш отдел может поспособствовать разнообразию жанров и появлению аналитики?
— Мы считаем, что необходимо оказывать поддержку СМИ в тех сферах, где разработка содержания по коммерческим соображениям неинтересна их владельцам, потому что аудитория, которую может заинтересовать какая-то тема, будет слишком маленькой. Есть идея создать «Фонд СМИ», чтобы журналисты могли получать средства под свои конкретные проекты. Если журналист хочет исследовать какую-то тему по окружающей среде или образованию, то вряд ли работодатель будет ему платить за то, что он неделю или две будет собирать материал для написания статьи. Таких статей очень не хватает. Конечно, я читаю латвийскую прессу: каждое утро я просматриваю латвийские газеты на их интернет-порталах — это моя профессиональная обязанность, а подписываюсь я на журнал «IR» — правда, беру электронный абонемент. Регулярно покупаю только немецкий журнал «Der Spiegel».
— Есть мнение, что пресса вообще умирает…
— Да, я тоже так считаю. С другой стороны, содержание прессы не умирает, а переходит в интернет. Латвийская пресса находится в сложной ситуации. Русская пресса Латвии в еще более сложной ситуации, потому что она не имеет преимущества в конкуренции глобального масштаба, которую имеет латышская пресса. Вы должны конкурировать не только друг с другом, но и с прессой России, которая имеет больше читателей и больше финансирования. А также с google, youtube, facebook и различными интернет порталами.
Пресса без поддержки государства не выдержит — это убыточный бизнес. Газеты банкротируют, а некоторые много лет работают с минусом. Нам надо изучить опыт других стан. В Скандинавии и Франции государство очень сильно поддерживает прессу. У нас в Латвии этой поддержки пресса не имеет, и мы сейчас дискутируем с экспертами о формах такой поддержки. Министр культуры Даце Мелбарде одобрила идею создания медиа-фонда, который будет работать по принципу «Фонда капитала культуры», который поддерживает инициативу художников, писателей, театров. Там решение о присуждении денег принимают только эксперты, поэтому на эти решения не оказывается политического влияния. Осенью мы должны презентовать план действий по этому направлению.
- А как вы собираетесь обеспечить социальную защиту журналистов?
— Социальная защита журналиста — это гарантия его независимости. Очевидно, что сейчас с этим большие проблемы. Работа журналиста оплачивается все хуже и хуже. Для нас будет сложно найти компромисс, который удовлетворит всех — и самих журналистов, и их работодателей. Но это очень важная задача. Проблема в том, что работодатель не платит все налоги, хотя журналисты работают на постоянной основе. Из-за этого журналисты не могут уйти с работы и получать пособие по безработице, пособие на ребенка и не могут рассчитывать на пенсию.
- Общеизвестно, что у нас в Латвии существуют два параллельных информационных пространства: русские СМИ и латышские. Они почти не пересекаются. В латышских СМИ практически нет статей, передач и телесюжетов о русских, белорусах или евреях — имею в виду не политику, а жизнь и проблемы простых людей. Видимо титульной нации неинтересно, чем живут их соседи?
— Не согласен с тем, что существует два параллельных информационных пространства. Они пересекаются: латыши смотрят русское ТВ, а в общественных латышских СМИ есть русский контент, точнее русскоязычный, который охватывает интересы других меньшинств. Думаю, что у латышей, русских и людей других национальностей, живущих в Латвии, много общего. Кроме того, все зависит от журналиста. От того, как он относится к определенной теме.
Приведу пример из истории. В США была такая Роза Паркс — американская общественная деятельница, которая боролась за права чернокожих граждан. Однажды она села в автобусе на места, отведенные для «белых», а не для «черных». Как может журналист отнестись к такому случаю? Он может не написать. Может написать о том, что Роза Паркс нарушила закон. А может осветить этот случай в контексте расового разделения и дискриминации, поставив эту тему в список политических задач государства. Что и случилось — поступок Розы Паркс изменил будущее всей американской нации. Это и есть вопрос ответственности журналиста и восприятия журналистом своей профессии, нужности этой профессии в том обществе, в котором он живет.
- Сразу видно, что вы, Роберт, учились и жили на Западе. Потому что латышский политик, выросший на базе местных демократических ценностей, никогда такой пример не привел бы. Слушая вас, у меня сразу появилась аналогия между Розой Паркс и латвийскими «неграми». Значит, чтобы вывести обсуждение проблемы неграждан на новый уровень, необходимо повести себя, как Роза Паркс? Нарушить закон? Прийти голосовать с негражданским паспортом на выборы? Устроить самосожжение?
— Ситуация Розы Паркс во времена расовой сегрегации, по моему мнению, была намного драматичнее, чем ситуация латвийских неграждан сейчас. В большой мере — это политическая поза. Мой опыт проживания заграницей, доказывает то, что нацменьшинствам нужно самим активно интегрироваться и становиться частью большинства. Я не вижу ни одного рационального аргумента в пользу того, чтобы негражданину оставаться в подобном статусе.
Лично для меня выбор не принимать латвийское гражданство вместо того, чтобы вместе с латышами разделить ответственность за латвийское государство, кажется агрессивной, неуважительной и по отношению к латышам, исторически нечестной и безответственной политической позицией. Я понимаю латышей, у которых подобная отрицательная позиция вызывает страх. В особенности тогда, когда Россия стала столь недружелюбным соседом.
- Спасибо за интервью.