Партия Манон поручена Асмик Григорян, литовской певице армянского происхождения и… темперамента. Даже те, кто не любит оперу и не следят за новостями с этой планеты, помнят, как ранним утром 14 июня 2010 года, в годовщину второй депортации, рижские муниципалы положили эту хрупкую девушку на брусчатку, схватили ей запястья наручниками, после чего затолкали в свой «воронок» и доставили в отделение полиции, вместо отеля. Это случилось сразу после премьерного спектакля «Триптих» того же Пуччини, в котором Асмик пела Сестру Анжелику.
— Я безумно рада быть тут после пяти лет перерыва. Я очень соскучилась по Риге, — призналась певица журналистам. — Манон я пою не впервые и каждый раз нахожу в этой партии какие-то новые вызовы для себя. Вокально она нелегко написана. Задача для меня, как для очень эмоционального человека — это, наверное, тоже все знают — сделать так, чтобы эмоциональная сторона этой роли не помешала вокалу.
Еще бы не знать! Как утверждала Рижская муниципальная полиция, Григорян задержали за то, что та игнорировала требование полиции не мешать им работать (муницыпалы в тот момент возились с режиссером Виестуром Кайришсом), проявляла агрессию и сквернословила. В организме певицы было обнаружено 1,96 промилле алкоголя. Видео со сценой задержания стало тогда хитом Ютуба, а карьера Асмик в Латвии оказалась под угрозой. Но все обошлось пятилетней разлукой.
И вот, снова Пуччини. Петь Григорян будет на пару с турецким тенором Муратом Караханом, которому доверена партия кавалера де Грие. Два южных темперамента на одной сцене — это неспроста. И то правда, в 2015 году мир отмечает столетие геноцида армянского народа. ЛНО, наверное, решила не отставать, хотя это совсем из другой оперы.
Но почему Манон, почему Леско?
— Сейчас опера «Манон Леско» вновь обрела мировую популярность, получив как бы второе дыхание. Это чистое совпадение. Мы запланировали «Манон Леско» в прошлом году, не зная, что Ковент-Гарден и Мюнхенская опера тоже обратятся к этой постановке, — поделился с журналистами директор ЛНО Зигмар Лиепиньш невеселой перспективой конкурировать с ведущими театрами Европы и, кстати сказать, с латвийской оперной дивой Кристиной Ополайс, которая в обеих постановках поет Манон.
Пресса благосклонно отнеслась к опытам британцев и немцев и не скрывала восторгов от сценического союза Ополайс и Йонаса Кауфмана. Что готовится противопоставить им наша опера, кроме армяно-турецкого дуэта Григорян и Карахана?
К участию в постановке «Манон Леско», в рамках имеющегося бюджета, конечно, привлечены лучшие отечественные и зарубежные силы: главный дирижер ЛНО Мартиньш Озолиньш, режиссер Инара Слуцка, сценограф Мартиньш Вилкарсис, художница по костюмам KEITA, видеохудожница Катрина Нейбурга, художник по свету Игорь Капустин, драматург Микус Чеже. У каждого из них по маршальскому жезлу в ранце и соответствующие амбиции в пороховнице. Но в наше время, чуть разговор заходит о новой оперной постановке, все обращают вопрошающий взгляд на режиссера. Что же он там напридумывал?
Инара Слуцка, как и ее лондонские и мюнхенские коллеги, решила осовременить спектакль. Действие романа, написанного в 1731 году, перенесено в наши дни. Говорят, это нисколько не повредит реализации замысла Джакомо Пуччини, который и сам не особенно дорожил верностью первоисточнику. Тем более, что ему предстояло конкурировать с самим Жюлем Масне, который за 9 лет до Пуччини написал пользовавшуюся большой известностью и популярностью оперу «Манон» на тот же сюжет.
«Массне воспринимает этот сюжет как француз — с пудрой и менуэтами, я же воспринимаю его как итальянец — с отчаянием и страстью», — пояснял композитор, для которого это была третья опера, но первая, заслужившая несомненный успех у публики и признание критики, хотя и критических стрел в ее автора было пущено немало.
Теперь слово за Инарой Слуцкой. Она предлагает свое прочтение этого сюжета.
— Любое написанное слово мы вправе интерпретировать по-своему. При перенесении действия в XXI век я не почувствовала сопротивления оперного материала. В опере главное музыка и потом только режиссура. Мы не вносили никаких изменений в партитуру, помимо тех, что были сделаны до нас. Когда я приступила к работе, то попросила, чтобы мне сделали точный, дословный перевод с итальянского. По-итальянски эта опера будет звучать в Риге впервые. Две предыдущие постановки, 1938 и 1969 годов, шли на латышском языке. Это было довольно наивно и слащаво. На итальянском опера звучит совсем по-другому. Это опера страсти. Она показывает, что страсть делает с человеком, с де Грие, когда тот перестает идти в ногу с реальностью. А для Манон — это выбор между страстью к де Грие и стабильностью, которую ей дает покровительство немолодого богача. И это куда более трудный выбор, чем выбор между гнусностью и вседозволенностью, перед каким обычно ставят Манон режиссеры. Эта дилемма должна быть очень понятна современной публике. Многие женщины стоят перед выбором между стабильностью и страстью, — считает Инара Слуцка.
В свое время меня сводили с ума эгоизм и сумасбродство главных героев. Это было так скандально, так далеко от психологии советского человека, что возмущению моему не было предела. Прелести Манон нисколько не извиняли ее в моих глазах, преданность де Грие казалась непростительной слабостью. Зовите меня черствым, но обаяние Манон меня не задело.
Сам Прево говорил о Манон: «Очаровательное создание, достойное занять первый престол мира, если бы все люди имели мои глаза и сердце». По замечанию другого остоумца, сколько бы ни было у Манон любовников, все это ничто в сравнении с теми толпами воздыхателей, которых привел к ее ногам аббат Прево.
Что правда, то правда. Приходится признать, что время пошло на обгон и догнало ускользающий XVIII век. Сегодня Manon стала модным и очень распространенным брендом.
— Я всегда думаю сердцем, а не головой, — ответила Асмик Григорян на вопрос, кого бы она предпочла, де Грие или его пожилого, но богатого соперника.
Возможно и так. Но, как быть, если сердцу одинаково милы молодые красавцы и платиновые кредитные карты, а лучшие друзья девушки — это бриллианты?
На фото (справа налево): пресс-конференция с участием тенора Мурата Карахана, литовской оперной певицы Асмик Григорян, директора ЛНО Зигмара Лиепиньша, главного дирижера ЛНО Мартиньша Озолиньша, режиссера Инары Слуцкой, художницы по костюмам KEITA.