Реабилитирован "вчистую"
Случился у меня в социальных сетях спор с одним депутатом Cейма от "Согласия". Я разместил пост, в котором написал, что недавнее решение Генеральной прокуратуры реабилитирует "рижского мясника" Герберта Цукурса. Депутат мне возразил, что ни о какой реабилитации речь не идет.
Это не какое-то буквоедско-формальное разногласие, тема имеет политическое значение, поэтому дам некоторые пояснения.
С 2006 года Генпрокуратура вела следствие по статье 71 Уголовного закона "геноцид" – о массовом уничтожении евреев на территории Латвии в годы Второй мировой войны. В конце 2018 года дело было прекращено. В отношении Цукурса прокурор по особо важным делам Монвидс Зелчс заявил: доказательства вины отсутствуют.
Уголовное дело может быть прекращено по реабилитирующим или нереабилитирующим основаниям. Не буду вдаваться в юридические нюансы, постараюсь объяснить просто.
Нереабилитирующее основание – это такое, когда с человека не снимают вины за содеянное, а как бы прощают: например, амнистия или истечение срока давности. Немного утрирую, но по сути это так. Если дело прекращено по нереабилитирующим основаниям, человек не имеет права на компенсацию.
Так вот, отсутствие доказательств вины – это реабилитирующее основание. Цукурс реабилитирован, теперь его невиновность – юридический факт. Его потомки могут добиваться компенсации за понесенный ими материальный и моральный ущерб. Могут, между прочим, и предъявить претензии государству Израиль за убитого родственника. Напомню, в 1965 году агенты израильской разведки "Моссад" ликвидировали Цукурса в Уругвае.
Но главный политический итог – исчезли препятствия для культа Цукурса в Латвии. Не пройдет и пары лет, как его раскрутят до масштабов национального героя. Это победа радикальных латышских националистов. Да, реабилитирован всего лишь один человек, но в его лице косвенно реабилитирована и нацистская идеология, подразумевающая, что любые методы хороши для построения "латышской Латвии" и избавления от "чуждого этнического элемента".
Молчание юристов
Ни один латвийский юрист не осмелился выступить хотя бы со сдержанной критикой решения Генеральной прокуратуры. А ведь оно противоречит фактам. Не мнениям и гипотезам, а именно установленным фактам.
Цукурс служил в латышской вспомогательной полиции в команде Виктора Арайса, чье активное участие в истреблении латвийских евреев никем не оспаривается. Более трехсот подчиненных Арайса были осуждены в СССР, сам Арайс в 1979 году судом ФРГ был приговорен к пожизненному заключению и умер в тюрьме.
Латышские журналисты обычно пишут, что Цукурс работал у Арайса "начальником гаража". Создают образ этакого недалекого работяги-слесаря в промасленной спецовке, который ползает со своими гаечными ключами под машиной и не интересуется, чем занимается начальство.
В реальности же, Герберт Цукурс занимал офицерскую должность, отвечал за транспорт подразделения и, говоря современным языком, логистику: этапирование евреев, доставка расстрельных команд к месту казни, перевозка вещей казненных. Собственно, занимался тем же, что и Эйхман в масштабах всего Рейха: обеспечивал бесперебойность процесса уничтожения.
В ведении Цукурса был также оружейный склад подразделения. Сохранность оружия и боеприпасов, их выдача на руки участникам "акций", учет и контроль – все это находилось в сфере его ответственности.
Наконец, третья функция Цукурса, которую он выполнял в команде Арайса и о которой реже всего вспоминают: на армейском языке – он был офицером связи. Отвечал за поддержание связи с немцами – вермахтом, СС и Полицией безопасности. Об этом упоминает, например, историк Улдис Нейбургс в Latvijas Avīze, газете, которую никак нельзя заподозрить в желании очернить образ Цукурса.
Из вышесказанного неопровержимо следует, что Герберт Цукурс – лицо, ответственное за геноцид, это вытекает из его служебных обязанностей. Даже если Генпрокуратуре якобы не удалось раздобыть доказательств прямого участия Цукурса в казнях, то его соучастие лежит на поверхности.
Можете себе представить оправдание человека, который, зная, что он делает, подвозит киллера на машине, вручает ему пистолет, а также осуществляет связь с заказчиком убийства? Закон карает за соучастие в геноциде точно так же, как и за соучастие в совершении любого другого преступления.
"Кровь стекала в водостоки…"
Сохранилась информация и о непосредственном участии Цукурса в убийствах. Думаю, прокуратура не зря растянула расследование почти на тринадцать лет: дожидалась пока умрут последние свидетели. И теперь их свидетельства можно объявить ненадежными, а то и вовсе – израильской или советской фальшивкой.
Вот одно из таких свидетельств:
"Я находился на улице Лудзас, рядом с Рижским гетто, когда увидел, что тащат какого-то еврея. Герберт Цукурс командовал солдатами. Он был одет в черную униформу военного летчика. Мне и другим людям он приказал положить в сани убитых евреев и доставить их на кладбище. Какое-то время у меня была возможность наблюдать за Цукурсом вблизи. Одна еврейка стала кричать, когда ее потащили в грузовую машину, – она хотела, чтобы ее дочь осталась с ней. Цукурс застрелил ее из своего пистолета. Я был свидетелем этого расстрела. Я также видел, как Цукурс направил свой пистолет на какого-то ребенка, который плакал, потому что не мог найти свою мать в толпе. Одним выстрелом он убил ребенка" (Исаак Крам о событиях 30 ноября 1941 года, хранится в Wiener Library в Лондоне).
Это свидетельство интересно тем, что соотносится с записками самого Цукурса о том же дне:
"Одним ранним ноябрьским утром открылись ворота гетто, и первые колонны "отбывающих" с ручным багажом и заплечными мешками – женщины с младенцами, старики и маленькие дети – отправились в неизвестное. Они шли по четыре в ряд, и в каждой колонне было около тысячи человек […] С небольшим промежутком колонна следовала за колонной, и на улице Маскавас можно было слышать частые выстрелы […] Улица была полна брошенными вещами, одеждой. Были также видны лужи крови. Кое-где лежали убитые женщины и дети, которые не могли успеть за колонной и были застрелены на месте. В нескольких местах на улице за фарфоровой фабрикой Кузнецова лежали груды убитых. Кровь стекала в водостоки" (написано в вышеупомянутой статье Нейбурга в Latvijas Avīze).
Цукурс умалчивает о своей роли в происходящей резне. Но совершенно очевидно, что он присутствует рядом, все видит с близкого расстояния, в деталях. Чем же он там занимался? Впрочем, согласно международному праву, присутствие лица, наделенного властными полномочиями, на месте совершения актов геноцида также рассматривается как соучастие в геноциде.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.