Что такое Пекинская опера и "с чем ее едят" — об этом мы говорим с профессором этномузыковедения Борисом Аврамцом и единственным в Балтии хабилитированным доктором наук — китаеведом Еленой Стабуровой.
— Само название "опера" — это, конечно, одно из многих исторических недоразумений, — утверждает Борис. — Никакая это не опера, а одно из традиционных представлений (их были сотни!) возникшего в незапамятные времена китайского музыкального театра. Естественно, в каждом уголке огромного Китая давали свое представление.
Наследники площадного театра
Елена Стабурова:
Изучением этих традиций занималось китаеведение, которое как наука возникло в конце XVI века. Первыми китаеведами были… христианские миссионеры, духовные лица. Это справедливо и для России. Одними из лучших синологов считались русские ученые, авторитетнейшим из них был друг Пушкина, отец Иакинф Бичурин. Он справедливо писал: "Китай — это резервуар мировой культуры".
Борис Аврамец:
У китайцев не было немузыкального театра — эти представления выросли из народного театра, который до сих пор процветает в Поднебесной. Артисты по-прежнему выступают на площадях и рынках, где быстренько сколачивается сцена. Поэтому все должно было быть максимально ярко и привлекательно — музыка, костюмы, здесь же и акробатика, и элементы боевых искусств.
В XVII веке в Китае существовало 335 развитых музыкальных традиций. Не театров, а именно традиций! Среди них только несколько были изысканными и утонченными, и предназначались аристократам. К примеру, музыкальная драма "Куньцюй".
К концу XVIII века знать пресытилась этим жанром, и начала посещать представления самых разных трупп — поэтому драматурги, актеры и музыканты стали экспериментировать. Тут-то и появилось то, что впоследствии стали называть Пекинской оперой. Годом рождения традиции считается 1790-й.
О чем поет струна цинь?
Елена Стабурова:
Дело было так. В 1790-м, на 80-летний юбилей императора Сяньлуна из династии Цин были приглашены в столицу четыре труппы артистов из провинции Аньхой. Они давали разные постановки, но все так понравились престарелому императору, что он повелел оставить все четыре труппы актеров в столице, что и положило начало Пекинской опере, или Столичному театру, как это называлось поначалу.
Борис Аврамец:
На эти спектакли приходили люди образованные, чиновники, а у них были особые запросы. Из истории известно — чтобы занять достойную позицию в обществе, в древнем Китае нужно было учиться по многу лет — по традициям конфуцианства считалось, что от добросовестности, компетентности и образованности чиновников зависят стабильность в стране и народное благосостояние. И вообще, по его учению, нужно было стремиться к такому общественному устройству, где каждый человек чувствовал бы себя счастливым. Поэтому любая должность доставалась по конкурсу, после сдачи серьезных экзаменов.
Практически все великие средневековые поэты и художники Поднебесной были бюрократами высшего ранга — губернаторами провинций, министрами. Пока они учились, приобретали изощренность, утонченность, в выдержать такие нагрузки могли только люди целеустремленные. Овладевали искусством каллиграфии — значит, приобретали художественные навыки. Писали сочинения и изложения философских трактатов, причем "высоким штилем" — становились поэтами. Развивали в себе и музыкальные способности.
Для такой публики плебейские представления на площадях были не интересны. Поэтому Пекинская опера, которую стали давать при дворе, начала быстро усложняться.
В XIX веке туда стали включать элементы из элитарной драмы Куньцюй. Строится это представление на очень сложной символической культуре — покрой костюмов, пластика актеров, музыка — все это было "говорящим" только для людей, владеющих этими шифрами. Каждая ступень звукоряда ассоциировалась с цветами спектра, стихиями, органами тела, социальными группами. Каждая струна народного инструмента цинь ассоциировалась с разными образами, верхняя дека — небо, нижняя — земля. В результате все зашло так далеко, что даже в гриме применялась наука физиогномика. Когда лицо выражало и отражало все, начиная от состояния здоровья или настроения и до свойств характера и этических черт.
В женском амплуа
Это все многократно усиливается в театре с помощью грима, и, когда выходит персонаж, подкованный китайский зритель уже знает, кто это. И лицо, и одежда сигнализируют — вышел подлец, предатель, герой или красавица. Драматург должен вписывать конкретные коллизии в эти готовые типовые образы.
Это визуальный аспект, но есть же еще и музыкальный. Поначалу начинает звучать одинокая флейта — и грамотный зритель считывает море информации: действие происходит весной, начинается рассвет, это долина реки, а неподалеку расположился военный лагерь и сейчас на сцене появится принц. Народ должен был основные эпические национальные сюжеты знать.
В Китае был гениальнейший актер жанра, который всю жизнь играл только женские роли, "дань", Мэй Ланьфан (1894-1961). Он был представителем четвертого поколения театральной семьи, где все мужчины выступали в этом амплуа. Мэй бывал с гастролями в Японии и США, а, приехав выступать в Советский Союз в 1930-х, встречался со Станиславским, Немировичем-Данченко, Мейерхольдом, Эйзенштейном.
Его наградили всеми мыслимыми актерскими наградами, его труппа была всячески обласкана, он написал книгу воспоминаний, которая вышла и в русском переводе.
Труппа, которая приезжает сейчас в Ригу — наследница той, которой руководил Мэй Ланьфан. Эта одна из крупнейших музыкальных компаний, финансируемых государством. Целый театральный концерн, три труппы — одна играет в Пекине, а две других колесят по миру. Есть своя школа, где готовят актеров.
Название оперы, которую мы увидим — "Женщины-генералы семьи Ян". В основе сюжета — реальные исторические события ХII века, после эпохи Тан, во время династии Сун, когда начались смута и раздробленность, борьба кланов. Этим воспользовались могущественные соседи из государства Ся и напали на страну.
Защитить Отечество
Китайцам нужно было защищать родину на разных фронтах, и выдвинулись очень талантливые полководцы из одной семьи Ян. Но они один за другим погибали. Сюжет начинается с того, как убили молоденького полководца, а его брат, 15-летний юноша, не мог командовать армией. И тут вдруг на передний план выходит 100-летняя бабушка убиенного полководца. Обладающая харизмой и энергией, она сумела сплотить войска и взяла на себя командование, ей стали помогать еще несколько женщин рода, ставших на тот момент вдовами.
Музыка к представлению была написана в 1960 году композитором Ду Минсинем — это новая версия в полном соответствии с древней традицией.
В 1950-х Ду четыре года учился в Московской консерватории по классу композиции. Он знает западную музыку, сочетая с ней национальную традиционную, пишет для китайских народных инструментов, основываясь на старых мелодиях, умело приспосабливая их к ментальности и психологии современных китайцев.