Ровно 100 лет назад, руководствуясь принципом самоопределения наций, заданным президентом Вудро Вильсоном, страны Балтии начали освободительную борьбу на международной арене. Балтийский дипломатический корпус ставил перед собой две основные задачи – добиться признания независимости новых государств и вступить в Лигу Наций, и зачастую эти цели пересекались.
Тем не менее, вопрос предоставления независимости странам Балтии долгое время оставался открытым: западные лидеры не торопились признавать Литву, Латвию и Эстонию до тех пор, пока окончательно не стало ясно, что восстановление монархии в России невозможно. Это было связано с тем, что отделение стран Балтии послужило бы опасным прецедентом для других территорий, входящих в состав западных империй. Более того, подразумевалось возвращение Латвии в состав некоммунистической России.
РСФСР
Именно Советская Россия была первой страной, признавшей де-юре независимость трех балтийских стран. Рижский договор зафиксировал советско-латвийскую границу (округ Латгалия и район Пыталово перешли Латвии), а также предусматривал установление дипломатических и консульских отношений между двумя странами. Аналогичным образом страны Балтии первыми признали независимость коммунистической России де-юре. Даже спустя 36 лет министр иностранных дел Латвии Феликс Циеленс оценивал условия соглашения положительно.
Великобритания
В начале пути борьбы за независимость Балтии Великобритания отказывалась от официальных гарантий "суверенитета" малых прибалтийских государств, хотя и высказывала ранее свою поддержу. Такое двуличие и колебания время от времени вызывали скрытое недовольство в правительственных кругах Латвии, но в условиях экономической и политической зависимости они чаще всего старались изыскать возможности еще более тесного сближения с Великобританией.
Сохранилась переписка между министрами иностранных дел Великобритании Артуром Бальфуром и его латвийским коллегой Зигфридом Мейеровицем. В одном из писем латвийский министр просит своего британского коллегу не отдавать Латвию России после победы над Германией. Ответ Бальфура на такую просьбу был лаконичен и красноречив: "Правительство Его Величества будет следить за тем, чтобы Латвия не была присоединена к Германии". Обратите внимание: такая просьба показывает, во-первых, зависимое положение Латвии от решений Великобритании, а во-вторых, намерение "не отдавать" Латвию именно Германии, а вовсе не России, вопреки просьбам Мейеровица.
Часть историков полагает, что Великобритания бы признала страны Балтии де-юре еще до конца 1918 года, если бы против признания не выступал президент США Вудро Вильсон. В интересы Великобритании входило ослабление России вне зависимости от того, станет ли она коммунистической или останется царистской. Вдобавок к этому, Великобритания не желала допустить расширения немецкого влияния на территории Балтии, так как она сама имела значительные торговые интересы в этом регионе и Скандинавии. В этом позиция Великобритании отличалась от ее союзников, Франции и США, которые рассматривали Балтийский регион как часть монархической России.
Неловкий конфуз произошел уже после, в 1923 году, когда в Ригу прибыла британская парламентская делегация. Во время неофициального закрытого заседания депутаты Сейма предложили английским парламентариям включить Латвию в состав Британской империи.
Германия
Германия не торопилась признавать независимость стран Балтии, так как желала торговать с Россией напрямую. В 1921 году министр иностранных дел Германии Симонс заявил, что "балтийский блок является барьером между Германией и Россией".
Позже Мейеровиц пишет Учредительному собранию: "Министр иностранных дел Германии заявил, что выступает против новых государств как против барьера между большими хозяйственными единицами, коими являются Германия и Россия. Руководству Германии было бы предпочтительнее, если бы эти страны были мостом между Германией и Россией".
США
Последней великой державой, которая признала независимость Латвии де-юре, были Соединенные Штаты Америки. За год до признания, в 1921 году, Мейеровиц пишет: "Я убежден, что мы добьемся признания де-юре со стороны Северной Америки, как только там сменится правительство".
Парадоксально, но министр иностранных дел имеет в виду президента Вильсона, который, вопреки собственной концепции самоопределения наций, противодействовал образованию новых балтийских государств. Мейеровиц продолжает: "Обстоятельство, играющее против нас, – это определенная оппозиция действующего президента США Вудро Вильсона. Я имею в виду не США, а именно президента Вильсона. Эту оппозицию мы ощущаем на каждом шагу. В своей знаменитой ноте от 10-го августа Вильсон однозначно выступил против признания балтийских государств".
Действуя с оглядкой на Россию, следующий президент США Уоррен Гардинг принял документ о признании стран Балтии. Но признание независимости от США нельзя считать полноценным. Дело в том, что в подписанной декларации указано, что США признают не государство Латвии как таковое, а лишь действующее правительство того времени. Кроме того, в этом же документе содержалась оговорка, согласно которой США всегда считали, что новообразованные государства не должны использоваться как повод для конфискации российских территорий. То есть, переводя на простой язык: образование новых балтийских государств не означает их территориального отделения от России. Многими политическими деятелями Латвии того времени признание США воспринималось всего лишь как признание де-факто.
Латвийские историки признают, что, хотя на первый взгляд отношение США к Латвии в межвоенный период и казалось благосклонным, некоторые факты заставляют в этом сомневаться. Так, известно, что США давали кредиты на восстановление Европы после Первой мировой войны. Но, если для больших европейских стран процентная ставка составляла от 0,5% до 2,5%, то в странах Балтии эта цифра достигала 6,5%. Такую высокую ставку США аргументировали финансовыми затруднениями стран Балтии и необходимостью выдавать кредиты на долгосрочный период. Кроме того, несмотря на наличие торговых отношений между странами, торговый баланс был всегда на стороне США.
В итоге на специальной Балтийской комиссии, созданной с целью привлечения общественного внимания к проблемам стран Балтии, последовало признание де-факто исключительно Временного правительства Латвии с оговоркой о том, что окончательное решение остается за Россией. Фактически вплоть до разгрома армии Врангеля большевиками державы Антанты продолжали рассматривать Балтию в качестве придатка России. Самостоятельный политический вес Латвии на международной арене в межвоенный период был близок к нулю, а сама страна выглядела как "разменная монета" великих держав того времени.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.