Согласно донесению командира партизанского отряда Вилиса Самсонса, в тот день несколько танков, в том числе два "Тигра", взрывом были сброшены под откос с железнодорожной насыпи и сильно повреждены.
На тех, кто оценивает войну, скажем, по западным комедийным фильмам, где главный герой играючи расправляется с нацистами, этот факт не произведет сильного впечатления. Однако учтем: немецкий тяжелый танк "Тигр" потому и отличался колоссальной мощью, что производство каждой такой боевой машины стоило нацистам необычайно дорого – сотни тысяч рейхсмарок.
В 1944-м году Советскому Союзу производство четырех танков Т-34 обходилось дешевле, чем Германии – производство одного "Тигра". Однако подобные затраты обеспечивали качество: в 1944 году британский генерал Бернард Монтгомери в пропагандистских целях даже запретил своим подчиненным писать донесения об успехах "Тигров" в боях с англичанами, а танкисты американской и английской армий при обнаружении "Тигров" срочно вызывали самолеты, атаковавшие танки противника ракетами.
"Тигры" были столь дороги в производстве, что, как правило, составляли на фронте лишь небольшой процент от общего числа немецких танков – в 1944-м году на всем Восточном фронте их численность составляла лишь несколько сотен, на большее у Германии не хватало средств и производственных мощностей. Так что потеря (пусть и временная) даже двух "Тигров" была для нацистов небезболезненной.
Кстати, если оценивать экономический ущерб, который латвийские партизаны 22 февраля 1944 года нанесли нацистам, то следует учитывать, что по официальному (возможно, заниженному) курсу в советской валюте, два "Тигра" стоили более миллиона рублей. Это не считая того, что повреждением одних лишь "Тигров" ущерб, нанесенный немцам, не ограничивался.
Жизнь партизан
Подорвала немецкий эшелон группа подрывников во главе с Волдемарсом Паэгле. Этот молодой человек к началу войны учился в средней школе в видземском городе Руйиене. После нападения нацистов на СССР семнадцатилетний Паэгле сумел эвакуироваться из Видземе в Россию, воевал в составе Латышской стрелковой дивизии, а в 1943 году был направлен в партизанский отряд, где быстро прославился как удачливый подрывник.
А 22 февраля 1944 года, в канун Дня Красной Армии, он обеспечил своему партизанскому отряду возможность праздновать 23 февраля с хорошим настроением и сознанием честно выполненного долга.
Почему от таких специалистов, как Волдемарс Паэгле, в определенной мере зависела эффективность партизанского движения в Латвии в целом? Еще осенью 1943 года роль минеров в латвийских партизанских отрядах резко возросла. После победы в сражении на Курской дуге Красная Армия стремительно наступала на Украине, и немцы стали перебрасывать туда войска из группы армий "Север". Однако латышские и белорусские партизаны затрудняли эту переброску подкреплений.
Сегодня порой встречаются утверждения о слабости партизанского движения в Латвии в 1943–1944 годах. Однако факты говорят сами за себя: осенью 1943 года только латышские партизаны 1-го отряда (в котором воевал Паэгле), как записано в их боевом журнале, лишь с 21 октября по 18 ноября подорвали свыше десяти эшелонов противника.
Вот как действовали в этот период времени Паэгле и его соратники. В ночь на 20 октября 1943 года группа Паэгле подорвала неподалеку от станции Карсава неприятельский эшелон. В ночь на 11 ноября эта же группа подрывников пустила под откос немецкий эшелон, который возвращался с фронта.
Конечно, не следует думать, что каждый раз речь шла о полном уничтожении неприятельского эшелона. Немецкие железнодорожные войска оперативно ремонтировали рельсы, вагоны. Так, подрыв 20 октября задержал движение поездов на этой линии на 6 часов. Удачей считалось, если вагон отправлялся под откос.
Очень трудно было партизанам после подрыва эшелона определить немецкие потери. Через несколько лет после окончания войны бывший командир 1-й Латвийской партизанской бригады Герой Советского Союза Вилис Самсонс пояснил: "Получить сведения о потерях не было никакой возможности. Оккупанты всевозможными средствами скрывали их. Места крушений обычно оцеплялись войсками, и жителей не пропускали туда, пока все следы катастрофы не были уничтожены".
Партизанам приходилось в своих выводах о потерях противника ориентироваться на факты, добытые косвенным путем. Скажем, поступили в местную больницу после подрыва эшелона раненые немецкие солдаты – значит противник понес потери в живой силе. И, конечно, если, к примеру, танки падали с железнодорожной насыпи под откос, скрыть такой факт нацистам было невозможно.
Всего за время войны латвийские партизаны подорвали несколько сотен неприятельских эшелонов. При этом надо учесть, что железные дороги охраняли сторожевые полицейские посты, порой около железнодорожного пути даже создавались пулеметные гнезда; на тропинках, которые вели к железнодорожной насыпи, устраивались засады и ловушки; вдоль самих дорог обязательно ходили патрули…
Пожалуй, еще более сложной проблемой была нехватка взрывчатки. Партизаны даже прибегали к такому средству: находили неразорвавшиеся снаряды и извлекали из них тол.
И все же минная война на железных дорогах велась партизанами масштабно. В исторической литературе даже встречается такой курьезный факт: для того, чтобы иметь возможность ремонтировать в Латвии подрываемое железнодорожное полотно, нацисты разобрали один из железнодорожных путей в Дании – им нужен был материал для ремонта латвийских железных дорог.
Судьба Паэгле
Как сложилась дальнейшая судьба удачливого и бесстрашного партизана Волдемарса Паэгле? После окончания войны он первым делом сделал то, что не успел до нее: окончил среднюю школу. На этом не остановился: окончил юрфак Латвийского госуниверситета, работал судьей, защитил диссертацию, стал преподавать в вузе… Умер в 1990-м году.
В советское время Волдемарс Паэгле оставался как бы "в тени" самых знаменитых латвийских партизан – Героев Советского Союза Отомара Ошкалнса, Вилиса Самсонса – их имена были намного более известны. Однако бывшие товарищи по оружию очень ценили Паэгле и даже вставили его имя в песню бывших партизан-подрывников бригады Вилиса Самсонса. В этой песне утверждается, что Паэгле "не ради славы подрывал составы…". Что же, как было сказано в известной поэме военного времени, бойцы с нацизмом вели "…смертный бой не ради славы – ради жизни на земле".
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.