Латвия решила избавиться от выгодной и развивающейся отрасли экономики – добычи и переработки торфа.
Если чиновники претворят свои планы в жизнь, без работы останутся 3000 человек, а страна лишится минимум 200 миллионов евро ежегодного дохода. Но чиновников это вряд ли остановит, ведь уничтожение национального бизнеса в угоду интересам ЕС и США – их давняя традиция и надежный способ улучшить личное благосостояние.
Деньги под ногами
Так уж сложилось, что с полезными ископаемыми Латвии не повезло. Здесь нет нефти, газа, руд. Зато торфа – просто завались. По подсчетам специалистов, только разведанных запасов (более 1,5 миллиардов тонн стоимостью 4 миллиарда евро) с лихвой хватит лет эдак на четыреста.
Добыча, переработка и экспорт этого стратегического продукта развивались в последние годы столь стремительно, что в прошлом году Латвия стала крупнейшим экспортером торфа в мире. Если большая Германия вывезла 1,5 миллиона тонн, а гигантская Канада – 1,42 миллиона, то крохотная Латвия умудрилась экспортировать аж 1,97 миллиона тонн.
Казалось бы – круто! Хоть в чем-то латвийцы в кои-то веки оказались впереди планеты всей и умудряются на этом неплохо зарабатывать. Тем более, что занимающиеся добычей и переработкой торфа 65 предприятий дают работу латвийцам.
В отрасли заняты не менее 3000 человек, а в летний сезон их число возрастает до 5000. Все они исправно платят налоги государству, пополняя тем самым бюджет и развивая национальную экономику.
Но не тут-то было! Европейские "зеленые", озаботившись выбросами углекислого газа из торфяников (которые, по их мнению, страшно вредят климату и планете), приравняли торф к такому же вредному ископаемому топливу, как уголь. И на основании этого рекомендовали Латвии до 2030 года свернуть торфодобычу, чтобы максимально снизить эмиссию парниковых газов.
Взамен ЕС пообещал "конфетку": выплату 450 миллионов евро в качестве компенсации, которые власти страны смогут направить на перепрофилирование предприятий или потратить на свое усмотрение.
С учетом того, что за три года Латвия заработала на торфе 600 миллионов, эта компенсационная сумма выглядит довольно жалкой. Однако латвийские "распильщики" еврофондов тут же пришли в жуткое возбуждение.
Привычно взяв под козырек, чиновники под лозунгом "Спасем природу, мать нашу!" принялись в один голос твердить о необходимости поскорей покончить с вредной торфодобычей, втайне прикидывая, сколько из этой европейской подачки осядет у них в карманах. Благо схема давно уже отработана.
Сладкая схема
По аналогичному сценарию Латвия когда-то добровольно распрощалась со своей сахарной отраслью. В 2006 году Брюссель, озабоченный высокой конкуренцией и слишком низкой ценой на сахар в ЕС, предложил некоторым странам отказаться от сахарной промышленности и свернуть производство, пообещав выплатить взамен многомиллионные компенсации.
Поляки рушить свою сахарную отрасль категорически отказались. Иное дело – Латвия. Услышав о деньгах, которые можно получить здесь и сейчас, латвийские чиновники тут же принялись кричать, что в связи с европейскими квотами у отечественной сахарной промышленности нет никаких перспектив.
И это при том, что только Елгавский завод работал со стабильной прибылью в 3 миллиона латов в год, производя, помимо сахара, кучу востребованной на рынке продукции.
В частности: спирт из патоки (который закупал Latvijas balzams, а также литовцы с эстонцами), жом и комбикорма для животноводства, пчелиный сахар, сырье для фармацевтики и косметики.
Тем не менее убедить латвийских чиновников, что производство нужно сохранить, заводу не удалось. Не помогли ни создание общества "За сохранение сахарной промышленности Латвии", ни товарищество "За сохранение сахарной индустрии Латвии", ни многочисленные акции "Спасем сахар".
На кону были европейские миллионы, которые латвийским чиновникам очень хотелось получить. А потому три сахарные фабрики – в Елгаве, Екабпилсе и Лиепае – были закрыты.
Взамен Европа выплатила смехотворных 43 миллиона евро компенсаций. Эти средства поделили между собой владельцы фабрик, крестьяне, а также Лиепайское и Елгавское самоуправления, которые на эти деньги почистили русло Лиелупе, построили насосную станцию, улучшили систему дождевой канализации и обустроили пляж с променадом.
Сколько откатов при реализации этих глобальных проектов осело в чьих-то кошельках – загадка. Но урон для страны и ее экономики был огромен. Налоговые отчисления снизились, без работы остались 800 человек, работающих на фабриках, и 350 фермерских хозяйств, выращивавших сахарную свеклу.
Цены на сахар вполне ожидаемо подскочили вдвое, а бренд Jelgavas cukurfabrika ("Елгавская сахарная фабрика") под шумок приобрела датская компания Danisco Sugar, которая принялась сбывать покупателям свой "латвийский сахар" по вполне датским ценам.
Но главное – прибыльная отрасль, приносящая стране миллионы прибыли, была угроблена навсегда.
Когда в октябре 2017 года Еврокомиссия со словами "ошибочка в планировании вышла" отменила режим квот на производство сахара и сообщила, что Латвия может возобновить производство, оказалось, что возобновлять уже нечего. От заводов остались одни руины. Их техническое оснащение было давно продано Белоруссии и Украине.
Специалисты уехали или нашли себе другую работу. Поля, на которых выращивалась сахарная свекла, заросли пышным бурьяном или давно были переориентированы на другую продукцию.
Ничего не вижу, ничего не слышу
Теперь есть все шансы, что с латвийской торфодобычей, как под копирку, произойдет то же самое. Ведь настроенные на получение "зеленых" компенсаций чиновники не желают слышать никаких контраргументов торфопереработчиков и уже взяли решительный курс на закрытие отрасли.
Им плевать, что после добычи торфа идет рекультивация земель, на месте болот высаживаются леса, которые забирают углекислый газ из атмосферы и обогащают ее кислородом. Им до лампочки тот факт, что только 5% своего торфа Латвия использует как топливо, а львиная же доля продукции (95%) в виде прессованных брикетов отправляется на экспорт как удобрение.
Это торф для нужд садоводства. Его не сжигают, ухудшая атмосферу, наоборот: на нем выращивают саженцы, которые выделяют кислород. Всего на одном кубическом метре торфа можно вырастить 7 тысяч саженцев, получить 32 тонны помидоров или 62 тонны огурцов.
Сама же отрасль, при весьма скромных вложениях, в перспективе могла бы приносить государству суммы гораздо большие. В частности, если обработать верховой торф серной кислотой, то образуется так называемый гидролизат, который является отличной питательной средой для кормовых дрожжей. А эти дрожжи, в свою очередь, являются прекрасной экологичной кормовой добавкой для скота и птицы.
Из торфа же можно получать торфяной воск. Это вещество используется для производства особо точных моделей при литье самого высокого качества и сложности, при производстве пластмасс, специальных смазочных материалов, высококачественных политур, полиролей для дерева, пропиток для дорогой бумаги и кожи.
Торфяной воск широко используется в медицинской промышленности и при изготовлении средств бытовой химии (шампуней, туши для ресниц и высококачественного гуталина).
Но чиновникам, нацелившимся на очередной "распил", руководствующихся формулой "после нас хоть потоп", плевать на перспективы народного хозяйства. Под модными лозунгами о необходимости бороться с изменениями климата они нацелились провернуть очередную экономическую диверсию против своего народа, похоронив отрасль раз и навсегда.
И похоронят. Просто потому что могут. Ведь 93% торфяных болот принадлежат государству, которое сдает их производителям торфяники в аренду. Так что как чиновники решат, так и будет.
Может, они разорвут арендные договоры с торфопереработчиками, может, заморозят производителям доступ к новым месторождениям.
В любом случае итог будет печален. Латвия в очередной раз останется у разбитого корыта, подсчитывая убытки и упущенные прибыли.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.