Нерядовое событие в обычный день
75 лет назад — 5 октября 1942 года — в день, когда 201-я Латышская стрелковая дивизия была переформирована в 43-ю гвардейскую, латыши вели борьбу против нацизма в самых разных городах и весях Европы.
В Риге латышские подпольщики — те, что летом 1942 года взорвали на немецком военном складе в Цекуле 9 тысяч тонн боеприпасов, устроив крупнейший за годы Великой Отечественной войны диверсионный акт на всей оккупированной нацистами территории СССР — готовили ряд нападений на немецких солдат.
В Париже бывший начальник оперативного отдела генштаба Латвийской армии, а в то время резидент советской разведки во Франции, Волдемар Озолс был озабочен тем, как наладить утраченную связь с Москвой.
В штабе Брянского фронта новый командующий фронтом латыш Мартиньш Рейтерс думал о том, как сковать силы противника и не дать немецким захватчикам возможности перебросить часть войск в Сталинград.
Начальник разведшколы латыш Артур Спрогис (среди его учеников — Зоя Космодемьянская, Константин Заслонов и другие знаменитые борцы с нацизмом, в том числе 11 Героев Советского Союза) заботился о повышении эффективности учебы. А по частям и подразделениям 201-й латышской стрелковой дивизии (кстати, первой национальной дивизии в СССР) разносилась новость: соединению присвоено звание гвардейского!
Итак, 201-я Латышская стрелковая дивизия была переформирована и стала 43-й гвардейской. К этому времени она уже проделала вызывающий уважение боевой путь. Что не удивительно — Латышская стрелковая дивизия в значительной мере формировалась на добровольной основе, и это существенно повышало ее боеспособность.
В 1941-м году в нее вступали целыми семьями: пять родных и двоюродных братьев Каралюнов, 8 братьев и сестер из семьи крестьянина Руска. Среди добровольцев было немало известных в Латвии людей: проректор университета, бывшая чемпионка Латвийской Республики по лыжным гонкам, целая группа латышских поэтов…
Как боевые действия корпуса вычеркивают из истории
Историю этой дивизии невозможно рассказать в одной статье. Да и нужно ли это сегодня хоть кому-то? Обратим внимание лишь на несколько наводящих ныне на размышление фактов, а заодно постараемся опровергнуть пару мифов.
В этой дивизии бок о бок воевали бывшие латышские красные стрелки и бывшие военнослужащие улманисовской армии. Так, одним из офицеров дивизии был Алберт Привертс, который в 1918 году в Кремле охранял большевистское правительство. К моменту создания Латышской стрелковой дивизии уже имел боевые заслуги и бывший офицер-артиллерист 24-го территориального стрелкового корпуса Янис Лепинис. Еще 16 июля 1941 года у реки Шелонь его подчиненные нанесли мощный удар по колонне немецких войск, что привело к немалым потерям в рядах противника.
Здесь необходимо сделать небольшое отступление. Ныне существует миф о полном нежелании сражаться с нацистами всех латышских военнослужащих из 24-го территориального стрелкового корпуса Красной армии (в который в 1940-м году была преобразована армия Латвийской Республики).
На одном из российских сайтов сегодня даже говорится, мол, солдаты 24-го территориального корпуса перестреляли своих офицеров и разбежались. На самом деле, многих офицеров этого корпуса перед началом войны убили исполнители сталинских репрессий. Несмотря на это, воины корпуса провели ряд упорных боев с нацистами. В изданной в 1975 году книге доктора исторических наук В. Савченко «Латышские формирования советской армии на фронтах Великой Отечественной войны» рассказывается о бое, который одна из дивизий корпуса провела в Латвии 3-4 июля 1941 года у Лиепны. Историк указывает: потери дивизии только в одном бою составили до 500 человек…
В июле того же года появился приказ о демобилизации из рядов корпуса уроженцев Латвии. Конечно, дезертиры в корпусе были, но уже советские историки после войны ставили под сомнение правильность решения о демобилизации. Ведь и после такого приказа часть военнослужащих корпуса — латвийцев — продолжили борьбу с нацизмом.
Например, успешно воевал дивизион зенитчиков под командованием Карлиса Лиепиньша. Еще до того, как дивизион включили в состав 201-Латышской стрелковой дивизии, латышские зенитчики, как указывается в исторической литературе, летом и осенью 1941 года сбили 8 немецких самолетов.
Почему же так упорно воевали с Гитлером некоторые бывшие военнослужащие армии Латвии — лётчики, пехотинцы, артиллеристы?
Сомневаюсь, что за год все эти военнослужащие улманисовской армии «духовно перековались», или, что не знали о депортации 14 июня 1941 года и о расстреле в Литене военной элиты Латвии… Прекрасно знали. Но, видимо, знали и о том, что такое нацизм, какое будущее сулила бы его победа и Латвии, и человечеству в целом. И не за Сталина они воевали, а за Родину.
Операция «Спасение»
Как известно, Латышская стрелковая дивизия впервые вступила в бой с немцами в ходе контрнаступления советских войск под Москвой. Воины дивизии наносили удары по врагу, а, порой, и спасали от нацистов местных жителей.
Уже упоминавшийся историк В.Савченко описал такую ситуацию: 11 января в деревне Федотово нацисты согнали в местную церковь около 200 человек из окрестных населенных пунктов, обложили здание соломой, собрались поджечь, но не успели. Зазвучали выстрелы… В деревню ворвались бойцы из батальона капитана А.Антонса. Комбат лично руководил наступлением. Мирные жители были спасены.
Что небезынтересно, по возрасту комбат А.Антонс вроде бы был староват, чтобы в атаки ходить. Как-никак 56 лет. Во время зачисления в дивизию его буквально уговаривали послужить в запасном полку (где готовилось пополнение), но латышский офицер был тверд: пригожусь на передовой! И, как видим, пригодился.
И дал чужой маршал старшему сержанту орден
Только в ходе битве под Москвой более ста воинов Латышской стрелковой дивизии были награждены орденами. Кстати, ордена латышские воины Красной армии в то время получали не только советские, но и ряда других стран — Великобритании, США. Причем награждали их именно за боевые заслуги в составе Красной армии. Это — красноречивое свидетельство того, что тогда в этих государствах понимали, сколь важна была для всего человечества борьба Красной армии против нацизма.
А первым иностранным орденом у военнослужащего Латышской стрелковой дивизии (допускаю, что мои данные могут быть неполными — А.Г.) оказался орден Монголии. Произошло это так. В конце 42-го года в ходе одного из боев расчет командира орудия служившего в Латышской стрелковой дивизии старшего сержанта Константина Даудиша на руках перенес свое орудие через болото и внезапно для противника открыл огонь с другой позиции. В результате этих неожиданных действий были разбиты два дзота, повреждена вражеская пушка, латышская пехота получила хорошую возможность для атаки.
Как раз в то время в СССР с визитом находился глава правительства Монголии, маршал Хорлогийн Чойбалсан. Он и вручил сержанту Константину Даудишу монгольский орден.
В следующем году американским орденом «Крест за боевые заслуги» был награжден офицер 43-й гвардейской Латышской стрелковой дивизии, снайпер Янис Вилхелмс (к этому времени он уже имел звание Героя Советского Союза).
Орденом Британской империи был награжден латыш, командующий 90-м корпусом Красной армии, генерал-майор Эрнест Седулин.
И за ценой не постояли. Цена оказалась страшной
Воины 201-й Латышской стрелковой дивизии в битве под Москвой зимой 1941-42 годов не жалели себя. За первые три недели боев дивизия потеряла убитыми и ранеными более половины личного состава. В одном из донесений того времени говорилось: «Бойцы, командиры и политработники дрались смело и решительно, отличались большим упорством и, несмотря ни на какие трудности, добивались выполнения боевых приказов».
55 процентов потерь от общего количества бойцов и командиров — такова была цена выполнения боевых задач. Потом в дивизию быстро прибыло пополнение, ее численность была частично восстановлена, но по составу, это было уже, по сути, другое соединение.
Санинструктор Моника Мейкшане потом рассказала, почему именно в то время захотела стать снайпером. Она спасала раненых. «Вытащишь одного, а он умрет… Думаешь, хоть бы одного врага убить за этого прекрасного человека». По официальным советским данным, снайпер Моника Мейкшане уничтожила 58 немцев…
Думается, неизвестные герои в Латвии так и останутся неизвестными. Даже, если их имена известны.
Например, кто сегодня помнит о сержанте А.Грунде? В июле 1942 года во время боя у деревни Туганово (этой деревни в Парфинском районе Новгородской области более не существует — ред.) находчивый сержант забрался в находившийся на ничейной земле подбитый несколькими днями ранее советский танк и обнаружил: хоть танк и не может сдвинуться с места, но стрелять еще способен. После того, как мастер на все руки А.Грунде открыл огонь, немцы в ответ выкатили пушку на позицию для стрельбы прямой наводкой.
Зря с точки зрения своих интересов они это сделали — в возникшей дуэли Грунде первым же выстрелом повредил вражескую пушку, а затем из танкового пулемета уничтожил артиллерийский расчет. Противник решил использовать против него огнемёт. Уничтожив огнемёт, Грунде доказал, что танк сильнее. Немцы растерялись настолько, что вызвали авиацию. Самолеты-штурмовики, образно говоря, в порошок стерли соседний подбитый танк. Когда они улетели, Грунде продолжил стрельбу… За несколько дней, как было указано в дивизионной газете, сержант уничтожил около 50 врагов.
43-я гвардейская Латышская стрелковая дивизия прошла долгий и славный боевой путь. Вела бои у Демянска, которые начальник штаба немецкой 16-й армии назвал «уменьшенным Верденом», участвовала в освобождении от нацистов Латвии.
В изданной современными латышскими историками книге «История Латвии. ХХ век» говорится, что в Красной армии воевали 70-75 тысяч жителей Латвии и латышей из других республик. Что опровергает представления о том, будто бы во время войны «местом работы» латышских воинов был только легион Waffen SS.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен