"Все начинается с истории", – кратко, но емко заявил Николай Межевич, председатель Российской Ассоциации прибалтийских исследований.
По его мнению, во многих государствах разные вопросы имеют историческую подоплеку, но в Прибалтике получается так, что любой разговор с представителями МИД, с учеными или с экспертами соответствующих стран начинается с истории.
"Например, мы спрашиваем о приграничном сотрудничестве, а нам в ответ начинают рассказывать про войны Карла XII. С 1991 года любые переговоры с Эстонской Республикой на уровне государственных делегаций обязательно предполагают историческую дискуссию, по любым вопросам, даже если речь идет о транспорте и закупке железнодорожных полувагонов", – пояснил Межевич.
Тезис о том, что вопросы истории являются насущими, подтвердили и другие участники беседы. Так, например, модератор дискуссии и руководитель исследовательских программ Фонда "Историческая память" Владимир Симиндей подчеркнул, что "многие современные решения принимаются исходя из крайне специфической трактовки прошлого".
Однако такой подход противоречит фундаментальному принципу – права сегодня живущих людей никоим образом не должны нарушаться из-за трактовок прошлого, касающихся поколений, которых уже нет на свете.
Эхо школьного образования
Один из самых наболевших вопросов в современной Латвии – это политика интеграции в отношении нацменьшинств и, в частности, школьные реформы Шадурского. В этом ключе следует отметить образовательную систему ранней Латвии.
Оказывается, в 1920-е годы в Латвии существовала достаточно демократичная система школьного образования, при которой национальные меньшинства имели свои школы и свои отделы при Министерстве образования. В отличие от современной ситуации, школы прошлого века имели обособленную программу обучения, а также получали финансирование из государственного бюджета.
Эхо долговой ямы
Экономика – это продолжение политики другими средствами. 100 лет экономическая модель новообразованной Латвии имела схожие черты с современным состоянием дел в республике. Ярким примером этого служит история жизни одной семьи – обеспеченной семьи Красинских, потерпевшей крах в первые годы после обретения страной независимости.
Рижский публицист и историк Александр Малнач, выпустивший в свет мемуары Лии Красинской и сверивший ее воспоминания с архивными данными, ставил перед собой задачу понять, почему семья Красинских, которая преуспевала в Риге до Первой мировой войны, разорялась на протяжении 1920-х годов в независимой Латвии.
"Исследуя систему налогообложения в буржуазной Латвии, я понял, что в то время банкротство Латвии было неизбежно. Только вхождение Латвии в состав более крупной и экономически развитой страны позволило бы покрыть те долги, которые лишь накапливались на протяжении 1920–1930-х годов", – заключил историк.
В ходе беседы было озвучено предположение, что в советское время бывшие владельцы мелкой застройки, которую сносили, многократно получали повторные компенсации в виде новых квартир.
"Это бомба под современной моделью экономики, так как олицетворяет банкротство, которое просто откладывается во времени. Мы опять приходим к этому – Латвия живет в долг, она нерентабельна как независимое самостоятельное государство", – считает Малнач.
Эхо Советского Союза
Любимая балтийская тема – это проблемы "оккупации". Особенно остро она встанет в предстоящем году, на годовщину подписания пакта Риббентропа-Молотова и присоединения Прибалтики к СССР. С учетом того, как часто прибалтийские политики поднимают вопрос о компенсациях, можно ожидать особого всплеска истерии в 2019 году.
Заместитель директора Историко-документального департамента МИД России Михаил Яковлев поделился своим мнением на этот счет: "Застрельщиком выступает министр юстиции, хотя на высшем уровне эта инициатива не поддерживается. В то же время в медийном и общественном поле она постоянно присутствует".
Однако, как выяснилось, произвести точные подсчеты невозможно: в Прибалтике и России абсолютно разные статистика и методология, не позволяющие адекватно перевести советские показатели в современную валюту.
"С моей точки зрения, это можно рассматривать как развлечение. Кто-то играет в шахматы, кто-то поет, кто-то подсчитывает ущерб от оккупации", – сказал Межевич. Но так ли эти требования невинны? По мнению Малнача, в современных условиях у требований по возмещению оккупации нет оснований для монетизации, однако неблагоприятная ситуация может подтолкнуть к реальным претензиям.
Изучать тему оккупации следует в общем историческом контексте. Любопытна отсылка к отдельным и почти неизвестным среди балтийской публики документам, которые могут быть "неугодны" действующей власти. Например, речь идет о сепаратных договорах о ненападении между нацисткой Германией и Латвией и Эстонией соответственно – пакты Риббентропа-Мунтерса и Риббентропа-Сельтера.
Но самое важное – это люди. Следует поднять вопрос потери человеческого ресурса, ведь коллаборационистские марионеточные режимы во время войны способствовали уничтожению значительной части местного населения, например, в виде депортаций, чтобы население не досталось советской власти. Это ответственность не Советского Союза, а тех сил, которые были на местах.
Но как помочь понять причинно-следственные связи тех лет и тех событий современному руководству Латвии, запершемуся в собственной ограниченной информационной "эхо-камере", – большой вопрос.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен