Каким прибором будут измерять лояльность?
В четверг 18 июня подавляющим большинством голосов парламент поддержал инициативу представителя партии власти Интса Далдериса («Единство»): он решил политизировать гордое звание «латвийский учитель». 48 статья Закона об образовании дополнена формулировкой: «работать педагогом имеет право лицо, лояльное Латвийской Республике и Сатверсме».
Новая норма касается и руководителей. 4 пункт 30 статьи ранее требовал от управляющего учебным заведением соответствующего образования. Отныне требуются «незапятнанная репутация» и «лояльность Конституции и государству».
Желание обязать своих граждан быть лояльными у депутатов Сейма появилось еще десять лет назад. Тогда пространное определение хотели внести в Закон о гражданстве. Но европейские эксперты объяснили парламентариям: юридического понятия лояльности государству в демократическом обществе попросту не существует. О лояльности на некоторое время забыли. Проголосовав за поправки к Закону об образовании, депутаты пренебрегли старыми оценками европейских экспертов.
Что же такое «лояльность», как ее оценить? А главное, кто и каким прибором будет проводить эти замеры? Однопартиец инициатора поправок об «учителях-лоялистах» Янис Вуцанс сообщил, что возможно, появится нормативный акт с определением неоднозначного понятия. Это, кстати, совсем не гарантирует появления юридической ясности. Пока же новая редакция закона создает пространство для спекуляций. На отдельных педагогов можно оказывать политическое давление.
Не болеешь за сборную по хоккею — покинешь школу
Насколько широко может трактоваться «норма Далдериса», уже успел продемонстрировать глава комиссии Сейма по вопросам образования, культуры и науки Янис Вуцанс (СЗК). Он заявил, что «ругать латвийскую сборную по хоккею на нынешнем чемпионате» — это проявление нелояльности.
По логике Вуцанса, учитель теперь не может негативно отзываться о выступлении национальной спортивной команды. Что уж говорить о некомплиментарных репликах в адрес правящей элиты? Они автоматически превращает педагога в антигосударственный элемент, которому не место в латвийской школе.
Дальше — больше. Вообразим, что представитель учительской гильдии посмеет говорить о маленьких зарплатах и недостаточном финансировании образования. Что же — объявлять его национал-предателем, подрывающим государственную безопасность? Бюджет-то не резиновый. Деньги нужны на повышение обороноспособности, а школы подождут. Кто против — нелоялен.
Казус Рафальского
Педагог и государство. Латвийское общество остро обсуждало эту проблему в 2012-м. Учитель русского языка и литературы рижской 40-й школы Владислав Рафальский во время спора на радио «Baltkom» о переводе всех школ на латышский язык сказал: «Я готов честно говорить, что я к этому государству нелоялен. Я этот режим презираю просто-напросто. Он отторгает, в том числе, и моих детей и создает им много проблем».
Лидер Национального объединения Райвис Дзинтарс потребовал уволить педагога. Полиция безопасности Латвии провела экспертизу реплики учителя. К счастью, состава преступления в его словах не нашли. Рафальский — один из лучших в своем предмете — вернулся к ученикам.
Дискуссия о поступке Рафальского была такой жаркой, что компания «GfK» даже провела опрос общественного мнения. 37% респондентов заявили, что государство должно тестировать учителей на лояльность, непрошедшие — должны покинуть образовательные учреждения. 32% опрошенных посчитали, что каждый житель Латвии имеет право на свободу слова и оценивать лояльность педагогов недопустимо.
Правые берут реванш
В 2012-м в борьбе с учителем Рафальским правые политические силы потерпели поражение. И вот в 2015-м — с подачи партнеров по коалиции — партия Райвиса Дзинтарса берет реванш. Можно предположить, что новая норма обратится на педагогов школ с русским языком обучения. Она может стать «соломенной подстилкой» для следующих шагов школьной реформы-2018. Ее цель — сократить преподавание на языках нацменьшинств.
Экс-министр образования Карлис Шадурскис («Единство») озвучил идею продолжения перевода всех латвийских школ на государственный язык еще в 2013 году. Тогда план «Реформы-2018» вызвал ответную реакцию со стороны активистов русского движения. Она выразилась в виде серии уличных протестов. Партия власти решила спрятать идею сужения преподавания на языке нацменьшинств под ковер на время парламентских выборов.
Учтя ошибки своих предшественников, нынешний состав правительства стал действовать более осмотрительно. Новый министр образования Марите Сейле заявила, что качественно перевести все латвийские школы к 2018 году на государственный язык обучения не получится, однако, следует поддерживать увеличение удельного веса латышского языка в образовательном процессе в школах нацменьшинств.
Из многотысячных акций протеста во время школьной реформы 2004 года правая коалиция также сделала выводы. Тогда основной движущей силой митингов как раз и стали педагоги и отдельные директора школ. Вокруг них объединялись ученики и их родители. Теперь учителя и руководители скованы требованием лояльности государству. Вряд ли они массово отважатся протестовать против продолжения реформы. А попытки завершить полный перевод школ нацменьшинств на государственный неминуемо продолжится. И это еще больше расколет латвийское общество.
Кого воспитает конъюнктурщик?
В «поправках Далдериса» видны не только среднесрочные политические цели. Неминуемы нравственные последствия, которые подорвут качество образования. Педагог, превращенный государством в рафинированного конъюнктурщика, никогда не выработает у своих учеников навыков критического мышления. Значит — не выполнит свою преподавательскую задачу.
«Лояльность государству» в трактовке новой редакции закона — по многочисленным высказываниям ее сторонников — понимается как лояльность правящим. Такая логика может вступать в прямой конфликт с лояльностью педагога к собственному предмету. Ведь теперь коллеги Рафальского, учителя русской литературы, будут обязаны осудить того же Маяковского, позволившего себя иронические строки «…как это ни странно, и Латвия — страна».
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен