В Московском государственном институте международных отношений (МГИМО) состоялась международная конференция "Вхождение стран Прибалтики в СССР: памяти, идентичности, интерпретации", на которой ведущие историки постарались разобраться в том, что произошло 80 лет назад, – оккупация или инкорпорация.

Советский план 1940 года

Мало кто знает, что автором плана по присоединению балтийских республик к СССР был высокопоставленный латвийский военный, генерал в отставке Роберт Клявиньш. Во время государственного переворота 15 мая 1934 года 4-й Вольмарский полк, которым командовал генерал, был заперт в казармах из-за "неблагонадежности". Этот эпизод на всю оставшуюся жизнь сделал Клявиньша противником диктатора Карлиса Улманиса.

После отставки в 1934 году Клявиньш поступил на юридический факультет Латвийского университета, по окончании которого подал заявление о вступлении в сословие присяжных поверенных, но этому заявлению не давали хода. В этот же период он сблизился с латвийскими социал-демократами.

Отставной генерал был крайне обеспокоен тем, что правительство Латвии не соблюдало заключенный с СССР Договор о взаимопомощи. По мнению Клявиньша, диктатор Улманис заключил пакт вынужденно и "с удовольствием освободился бы от этого договора, если бы представилась такая возможность". Не желая мириться с политикой Улманиса, Клявиньш и разработал план, который впоследствии СССР осуществил летом 1940 года.

"Вести подробную регистрацию всех фактов враждебной деятельности правительства против СССР. После того, как накопится достаточное количество этих фактов, предъявить правительству ноту, констатирующую нелояльное выполнение пактов, и потребовать созыва Сейма, распущенного в 1934 году для составления нового правительства. Это необходимо для того, чтобы создать преемственность власти, поскольку Сейм был только распущен, не уничтожен. После этого формируется новое левое буржуазное правительство с участием социал-демократов, демократического центра и других партий. Это правительство, очевидно, объявит новые выборы в Сейм. Ноту следовало бы предъявить в форме ультиматума с соответствующем предупреждением – выдвижением на границы войсковых частей", – писал Роберт Клявиньш в марте 1940 года.

Примечательно, что вплоть до конца мая 1940 года советское руководство не планировало вводить на территорию стран Балтии дополнительный контингент советских войск и, тем более, инкорпорировать республики. Взгляд на ситуацию изменился по двум причинам.

"В условиях существенного изменения политической ситуации в Европе – на фоне стремительных побед германских войск на Западе, на фоне поражения Франции – советское руководство, вынужденное решать вопрос об укреплении своих позиций в Прибалтике в условиях германского доминирования в Европе, выбирало из тех вариантов, которые лежали на столе, и один из этих вариантов – вне всякого сомнения сформулированный заранее – был сформулирован латвийским генералом Клявиньшем", – указывает директор фонда "Историческая память" Александр Дюков.

Второй момент – ситуация, сложившаяся в Литве, где руководство во главе с президентом Антанасом Сметоной всерьез обсуждало возможность установления германского протектората над республикой. Дюков отмечает, что в конце мая 1940 года резидент НКВД СССР в Риге Чичаев был вызван в Москву, и историкам известно, что там он встречался непосредственно со Сталиным.

"Еще одним человеком, который тогда встречался с Клавиньшем, был резидент НКВД в Литве Ермаков. Его информация также была тревожной – еще в феврале 1940 года, как известно по опубликованным документам, президент Литвы зондировал возможность предоставления германского протектората над Литвой. То, что Ермакова в конце мая вместе с Чичаевым вызвали в Москву и поставили перед Сталином, говорит о серьезности восприятия этих угроз", – отмечает Дюков.

Интерпретация в современных странах Балтии

Согласно доминирующей в политическом пространстве балтийских республик точке зрения, в 1940 году Советский Союз оккупировал их территории и лишил на долгие годы независимости. Такая трактовка начала активно муссироваться после распада СССР и обретения Латвией, Литвой и Эстонией независимости.

"Понятие "оккупация" имеет строгое юридическое международное значение, зафиксированное еще в 1907 году на Международной конференции послов в Гааге. Что есть понятие "оккупация"? Это занятие в военных действиях чужой территории и определение оккупационного режима и оккупационной территории до принятия мирного договора, и вводится это понятие "оккупация" для того, чтобы обеспечить гражданскому населению спокойное существование", – указывает историк Валерий Иванов.

Ведущий научный сотрудник Института истории Чесловас Лауринавичюс несколько лет назад, когда между Россией и странами Балтии не было столь высокого уровня напряженности, пытался разобраться в этой дилемме – была оккупация или нет.

"Причем дилемма подразумевает конкретные правовые последствия: если оккупация была, следовательно, за это ответственен Советский Союз, соответственно, Россия, как преемница СССР. Если же оккупации не было, то можно считать, что события 1940-го года проходили в общем в рамках правовых норм. Тогда, с тревогой наблюдая за происходящим, я обратил внимание, что аргументация, использованная обеими сторонами, искусственно натянутая", – отмечает Лауринавичюс.

Проделав исторический анализ, историк, по его собственному признанию, пришел к выводу, что нет ни одного факта, который однозначно доказывал бы верность той или другой стороны.

С другой стороны, появились основания опровергнуть один из самых главных стереотипов современной Литвы – "убежденность о перманентной советизации Литвы со стороны Советской России, которая воспринималась только негативно, как враждебная и агрессивная империя".

"Упомянутый стереотип имел определенную идею, историографическую основу. Цитирую: "Польские войска, оккупировавшие Вильнюс в 1920 году, хоть и отобрали у литовцев столицу, зато создали заслон для неминуемой в противном случае советизации Литвы", – подчеркнул Лауринавичюс.

Он указывает, что оккупация восточных областей Литвы еще в 1920 году имела двойной негативный эффект.

Во-первых, она деформировала систему национальных государств восточной части Европы, которая не позволила странам до войны прийти к рациональному согласию по вопросам безопасности. Во-вторых, упомянутая оккупация перечеркнула предпосылки для установления равновесия сил между Западом и Россией. Во всяком случае, контуры структуры такого равновесия уже вырисовывались летом 1920 года.

Историк осознает, что подобное его заявление "означает попытку выхода в плоскость так называемой контрафактной истории, основа для которой в данный момент еще недостаточно твердая". Но Лауринавичюс убежден, что такой выход "неизбежен, поскольку к этому ведут документальные материалы и историческая логика".

"Те исторические воззрения, которые в последние годы утверждаются в общественном сознании, неадекватны. В первую очередь я имею в виду ситуацию в Литве. Работа историка, на мой взгляд, очень похожа на труд Сизифа. Только если Сизиф боролся с камнем, то сегодняшнему историку, во всяком случае, в Литве, приходится бороться с мощной и хорошо отлаженной машиной пропаганды. Пока что однозначно побеждает эта машина", – добавляет Лауринавичюс.

Что делать? – Переписывать историю

Сейчас уровень напряженности в отношениях стран Балтии и России довольно высок. Официальные Рига, Вильнюс и Таллин осуждают СССР, требуют от российской стороны выплат компенсаций за советскую оккупацию, настаивают, что заключенный в 1939 году Договор о ненападении между СССР и Германией дал старт Второй мировой войне.

В России, отстаивая память героев Второй мировой войны, которые освободили от фашизма, в том числе, и территории стран Балтии, говорят о добровольном вхождении республик в состав Советского Союза.

Однако все это – политическая плоскость. Сегодня, спустя восемьдесят лет после присоединения стран Балтии к СССР и спустя тридцать лет после начала архивной революции, историки располагают массивом документов о событиях того времени. Эти материалы уже изменили представление о событиях прошлого.

Прославление нацистов в странах Балтии имеет глубокие корни

"Сейчас мало кто всерьез воспринимает устоявшийся тезис советской историографии о том, что в 1940 году в странах Балтии произошли социалистические революции. С учетом имеющихся документов, действительно, не очень похоже на правду. Но, на мой взгляд, через некоторое время с той же долей скепсиса историки будут воспринимать сформулированную примерно в то же время, только с другой стороны, концепцию о том, что Советский Союз реализовывал последовательную политику по присоединению Прибалтики к СССР, по советизации ее", – считает Александр Дюков.

Политики – как российские, так и европейские – регулярно выступают с осуждениями переписывания истории: об этом говорится и в принятой год назад резолюции Европейского парламента, и в опубликованном недавно исследовании Госдепартамента США. Однако единственным выходом из сложившегося спора, как ни странно, будет именно ревизия прошлого.

"На самом деле, задача историка заключается в переписывании прошлого. История – не то, что является чем-то неизменным, история – наше представление о прошлом. Наше представление о прошлом, разумеется, меняется по мере расширения базы источников, по мере введения новых архивных документов. […] На мой взгляд, тогда ситуация выглядела гораздо более сложной, и исследование ее, переписывание этой истории на данный момент абсолютно необходимо", – резюмирует Дюков.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.