В Латвии построить инновационную экономику мешает фактическое противостоянии Латвийской академии наук (ЛАН) и чиновников. Самое смешное: прежде всего чиновников Министерства образования и науки (МОН). Причем компетентность последних вызывает большие сомнения.
В маленькой стране, где нет крупных корпораций, именно публичный сектор (НИИ, университеты) должен заниматься инновационной деятельностью. И государство должно вкладывать в эту деятельность деньги, которые потом вернутся с прибылью.
Этого же не происходит. Поэтому приходит иностранный "дядя" и скупает все латвийские разработки по дешевке. Президент ЛАН Иварнс Калвиньш во второй части интервью Baltnews попытался найти возможные пути решения проблемы.
Часть I. Создатель мельдония: в нашу науку должны вкладывать власти, а не заграничные "дяди" >>>
– Г-н Калвиньш, правильно ли я понимаю, что для превращения Латвии в "кремниевую долину" нужно сделать так, чтобы политическая власть лоббировала именно интересы Латвии?
– Мы, новое руководство ЛАН, проанализировали, почему был провал в области создания новых наукоемких продуктов, технологий, увеличении экспорта таких продуктов, развитии инноваций.
Во-первых, финансирование было выделено не соответствующее заявленным планам. Но и те средства, которые были, не выделялись таким образом, чтобы обеспечить создание инновационной экосистемы.
Система, которая обеспечивает путь от знаний до готового продукта, имеет несколько этапов.
Первый, это чисто фундаментальная наука, которая и создает само знание. Далее идет наука, которую я называю "целенаправленной". Она рассматривает, как этот научный постулат, идею, работоспособность которой уже доказана, можно применить для создания некой практически применимой технологии или продукта.
Буквально это называется pētniecība un attīstība ("исследование и разработка"). В результате вы приходите к выводу: да, принцип работает. Но теперь вам нужно сделать что-то, чтобы показать потенциальному инвестору, что это такое и как это выглядит. Грубо говоря, нужно претворить идею в металл.
Если вы говорите, допустим, что создали принципиально новый дрон, то хотя бы одну действующую модель вы должны построить. Для этого вам необходимо конструкторское бюро, а это уже не научная структура. Ни в одном из университетов конструкторских бюро по созданию моделей дронов вы не найдете.
Вам необходимо опытное производство: механические мастерские, 3D-принтеры и так далее. Вам понадобится работа дизайнера. Наконец, вам понадобятся специалисты, которые могут снять характеристики этого аппарата в работе. Это, опять же, не имеет прямого отношения к разработке научной идеи о новом летающем аппарате.
Все это, в комплексе, и называется инновационной инфраструктурой. И как раз таких структур у нас не было создано.
Но даже если вы сумели каким-то образом этот прототип построить, вам нужно найти инвестора. Инвестор спрашивает: а патент у вас есть? Кто будет платить за патент?
Если вы даже разрабатывали этот объект в рамках какого-то научного проекта, то там нет денег на патентование – и более того, нет денег на оплату поддержания этого патента в силе и патентование в других странах после завершения проекта.
То есть, вы должны успеть продать идею до того, как вообще что-то успели построить. Но тех, кто готов купить голую идею, очень мало.
Поэтому у вас остается только один выход: быстренько написать публикацию, чтобы другой не стал первооткрывателем вашего нового принципа. И на этом все завершается.
А если было бы выполнено решение Сейма о создании в прошлом году Фонда поддержки инноваций, то пилотные проекты были бы уже запущены. Но решение было принято, а ничего дальше не последовало. А без денег вы должны просто-напросто либо отказаться от своей идеи, либо продать ее задарма.
Как не работать "на дядю"
– Именно поэтому в NAP2027 такой упор делается на росте количества публикаций как критерии развития науки?
– Да. Это МОН считает основной своей задачей, чтобы ученые штамповали публикации. К 2027 году ученые будут публиковать по три тысячи новых статей в год. О патентах там нет ни одной строчки. Так что это работа "на дядю". К сожалению.
Новое руководство ЛАН предлагает все же создать этот фонд. Мы как Академия наук согласны проводить технико-экономический анализ жизнеспособности той идеи, которая должна финансироваться Фондом поддержки инноваций, для того, чтобы превратить ее из идеи в действующую модель.
Хотя многим ученым такая перспектива и не нравится, но все равно будем это делать. Конечно, в меньшей степени мы хотели бы заниматься бизнес-моделью.
Прежде всего мы видим свою роль в необходимых для патентования исследованиях state of art, состояния на данный момент в какой-то области.
Мы хотим отвечать на вопросы, чем предложенное инновационное решение отличается от всего, ныне существующего? В чем его преимущества? Что нового оно может дать?
Вот эту часть работы мы как ученые, которые привыкли работать с большими объемами информации и быстро ее находить, готовы взять на себя. Чтобы эксперты патентных учреждений могли сказать: да, так и есть.
Изначально предполагается, что этот Фонд поддержки инноваций будет фондом PPP, public private partnership (государственно-частное партнерство).
Почему? Потому что если этот фонд профинансирует 20 проектов, то 18 из этих проектов по самым разным причинам рухнут. Но если технико-экономический анализ был выполнен правильно, то два из этих двадцати обязательно выстрелят, да еще и с такой силой, что затраченные деньги окупятся с лихвой.
По своему опыту руководства Институтом оргсинтеза я знаю: как только вы сделаете для одного заказчика качественную работу, которая ему принесла хорошие деньги, у вас отбоя не будет от заказов.
Желающих иметь успешных партнеров в научном бизнесе и в инновации очень много. Потому что денег в мире немеряно, а стоящих проектов – раз-два и обчелся.
Поэтому в идеале эта схема должна выглядеть так: изначально государство вкладывает в этот фонд основную часть средств, после чего туда приходят инвесторы из других стран и частный сектор.
То есть здесь, на основе Академии наук Латвии, мы хотим создать свою "кремниевую долину", как это делают другие страны. "Центр кристаллизации", платформу встречи ученых с предпринимателями и место, где они могут претворить свои мечты в жизнь и где они могут найти финансовую поддержку.
Чтобы чиновник себе дачу не построил
– Однако даже если Фонд поддержки инноваций будет работать с положительной отдачей, все равно количество состоятельных людей, желающих вложить в него средства, будет очень ограничено. Если они не будут уверены в том, что их деньги на самом деле не будут украдены или использованы не по назначению.
Поэтому предполагается, что наряду с самим фондом и Академией наук в схеме должны участвовать еще две аудиторских фирмы. Одна, скажем, из "большой пятерки": PricewaterhouseCoopers, Deloitte либо какая-то другая, не важно.
Ее задача – определить, нужен ли новый продукт на рынке и будет ли он приносить прибыль.
И третья институция – это должна быть аудиторская компания, которая отслеживает потоки денег, их использование по назначению.
То есть, если деньги предназначены для проекта – так для проекта, а не для чиновника, чтобы он построил себе дачу.
Если такую систему создать и обеспечить создание первых продуктов, то сам фонд начнет работать без привлечения последующих государственных инвестиций. Он будет работать за счет прибыли, которую приносит внедрение инноваций.
Но надо понимать, что Латвия – все-таки маленькая страна. Да, эта система сможет обеспечить поддержку по принципу "всем тем, которые того стоят" из Латвии. Но этого все равно окажется мало для того, чтобы совершить большой прорыв.
Поэтому, как только мы продемонстрируем жизнеспособность этой модели, мы сможем приглашать иностранных инновационных предпринимателей из фирм среднего и маленького размера.
И на тех же самых принципах будем помогать им внедрять их продукт. Но для иностранных предпринимателей предпочтение разумно сделать тем, кто в своей стране уже имеет логотип, действующую модель.
Дело в том, что большинство таких предпринимателей, скажем, из Южной Кореи, Тайваня, не могут продавать здесь, в Европе. Точно так же, как и наш производитель не может продавать в Европе, если нет штампика EC. И вот тут мы сталкиваемся еще с одной задачей, которую надо решить, чтобы создать описанную выше систему.
Возможность продавать право выйти на европейский рынок могла бы стать еще одной статьей дохода Латвии.
Но для этого нужны центры сертификации, где работают аккредитованные лаборатории с сертифицированными и валидным методиками определения качества по строго определенным параметрам.
Допустим, если вы хотите продавать экстракт коры дуба, или чего-то еще, вы должны получить сертификат, где четко указан состав этого снадобья. Конечно, вы можете это сделать в любой лаборатории, оснащенной соответствующим оборудованием. Но эту бумажку вы можете просто приколоть на гвоздик или вставить в рамочку.
Для того чтобы, например, зарегистрировать ваш продукт в Государственном агентстве лекарств Латвии, вам необходимо иметь документ, где сказано, что эта работа выполнена в аккредитованной лаборатории, сертифицированной на проведение таких-то анализов и проведены эти анализы валидными методиками.
И вот с таким документом вы можете идти продавать свой продукт что в Латвии, что во Франции, что в Бельгии.
Вот эту часть работы мы тоже можем взять под эгиду Академии наук. У нас уже одна сертифицированная и аккредитованная лаборатория имеется. Мы можем создавать другие, если государство на это выделит соответствующие средства. Но из собственного кармана мы этого сделать не сможем.
Государство молчит
– Можно сказать, что есть какая-то заинтересованность со стороны государства?
– В начале прошлого года неоднократно указывалось, что мы не можем и не сможем выпускать средства защиты от Covid-19 по простой причине: у нас нет аккредитованных лабораторий, которые проводили бы сертифицированные анализы и могли бы выдавать сертификат качества.
Хотя та же Spodrība (латвийское предприятие бытовой химии, – прим. Baltnews) производит средства дезинфекции ничем не хуже, а может быть, и лучше многих средств, которые мы импортируем. Но экспортировать их предприятие не может.
Потому что у тех производителей есть сертификат качества – а у нас нет. И лабораторий, где его можно получить, нет.
Лаборатории, скажем, в Финляндии или Германии загружены по горло. И прежде всего они будут обслуживать своих, а уже потом иностранцев. Потому что у них такая политика: поддерживать свою экономику. И это правильная политика.
Сейчас, столкнувшись с тем, что, из-за отсутствия таких лабораторий мы уже потеряли много миллионов на закупках масок, респираторов и чего-то еще, решили все-таки, что надо создать такую лабораторию и в Латвии.
Не важно, будет она создана на базе Рижского технического университета или на какой-то другой. Важно, что это первый случай, когда государство готово выделить на такую лабораторию деньги. Важно, что ученые из самых разных институций будут вовлечены в эту работу.
Важно, что такая лаборатория откроет возможность нашим производителям сертифицировать свои продукты – и выйти на европейский рынок. И будем надеяться, что это только "первая ласточка".
Потому что, если тот же самый китаец захочет продавать в Евросоюзе свои маски, он может приехать в Латвию, создать здесь фирму, сертифицировать в этой лаборатории свой продукт – и тоже выйти на рынок ЕС.
Но Латвия, как государство, может поставить непременное условие: мы вам поможем, оплатим все, что нужно, но одно производство вы поставите в Латвии. Мы будем иметь доход от ваших налогов, экспорт увеличится, а у вас будет сертифицированный продукт, который вы сможете экспортировать из Латвии или со своего производства в какой-то другой стране. Но из Латвии – обязательно.
Таким образом мы можем привлечь сюда иностранных производителей, как инновационных, так и уже состоявшихся, которые хотят масштабировать свой бизнес. При условии, что производство будет создано и у нас.
– То есть, деньги сами плывут Латвии в руки, а она их не берет?
– Я пытаюсь убедить наших чиновников и министров. По одному кругу я уже прошел. Объяснил эту идею министру финансов, министру экономики, министру образования и науки, был в Латвийском агентстве инвестиций, был у президента Латвийского банка.
Говорил даже с министром иностранных дел, – потому что речь ведь идет о привлечении иностранного бизнеса. Говорил с организацией предпринимателей. Но пока я не вижу никаких документальных подтверждений того, что эта идея кого-то заинтересовала.
Да, все кивают головой, за исключением, конечно, нашего министерства (МОН). Но все остальные говорят: да, это привлекательная идея. А дальше-то что? Мне нужны действия.
Я еще раз попытаюсь проникнуть к президенту Кабинета министров Кариньшу и объяснить ему позицию ЛАН по поводу того, как сейчас не просто потратить "деньги "ковида" (средства, выделяемые ЕС для компенсации последствий эпидемии, – прим. Baltnews), а получить с их помощью возможность потом зарабатывать на инновационных продуктах и технологиях.
И возвратить эти деньги. Потому что это ведь в основном займы. Подаренных денег там чуть больше миллиарда. Все остальные – это кредит.