В этом году суббота совпадает с датой 22 июня 1941 года, когда нацистская Германия напала на Советский Союз. Это скорбный день для тех, кто не забыл, как война прошла катком по целым поколениям, разрушила семьи, искалечила телесно и духовно. Кого-то лишила детства, кого-то – молодости, а кого-то – и вовсе жизни. Это день народов огромной страны, оказавшихся на грани пропасти.
В этот теплый июньский день жизнь многомиллионной страны разделилась на "до" и "после". На второй план отошли все обиды и радости, горести и веселье. Жизнь многих вчерашних школьников, студентов и рабочих на четыре года окрасилась в цвет гимнастерочного х/б, багрянец крови и белизну бинтов. Жизнь приобретала кислый запах пороха, оружейной смазки, окутывала трупным смрадом и сужалась до узкого окопного пространства.
Великая Отечественная – это варварская война на уничтожение одной нации и народов ради процветания другой. У нас пытались не просто отобрать землю, а уничтожить нашу идентичность и язык, стереть из памяти нашу многообразную многовековую культуру и превратить нас в скот.
Вопреки международному праву
Как бы это на первый взгляд странно ни звучало, но на войне в рамках международного гуманитарного есть свои правила, которые были на тот момент подкреплены Гаагской конвенцией 1907 года о законах и обычаях ведения войны. Среди других Россия присоединилась к ней. Эти международные правила предусматривают в том числе и определенные ограничения воюющих сторон, и одно из них – гуманное отношение к пленным, гражданским на оккупированной территории. Неподписание одной из сторон этой конвенции не освобождает от ответственности другую сторону.
В 1929 году в Женеве была подписана конвенция о правилах обращении с военнопленными. Но если с начала Второй мировой войны в Европе действовали хоть какие-то правила, определенные гаагскими и женевскими соглашениями, то на Востоке они с самого начала не применялись. Нацисты отбросили маску культуры и решили, что на Востоке нет места для жалости ни к гражданскому населению, ни к военнопленным солдатам и командирам Красной Армии. Война с СССР для нацистов была не просто войной, а войной за жизненное пространство, и войной прежде всего идеологической, поэтому в нее активно включилась пропаганда, оправдывавшая истребления советских людей и дававшая этому моральное оправдание.
Нацистское руководство в лице Министерства пропаганды под руководством "доктора" Йозефа Геббельса с самого начала фактически озвучило цель вторжения в СССР – это якобы упреждающий удар против "большевистских орд с Востока". Были заранее подготовлены листовки, плакаты, проведена огромная работа по внушению теории о неполноценности славян.
Одной из самых первых жертв войны наряду с военными стало гражданское население, поэтому сразу стало понятно, что никакие конвенции и правила действовать не будут: на рассвете 22 июня под бомбардировками городов гибли прежде всего спящие мирные люди, с самолетов пилоты Люфтваффе расстреливали колонны беженцев, не считаясь ни с детьми, ни с женщинами, "Красный крест больше не был защитой ни для кого.
В некоторых городах с помощью лиц из числа местных пособников организовали еврейские погромы, избивали и унижали людей, заставляли их танцевать под улюлюканья толпы, растаптывать человеческое достоинство, а потом – рыть себе же могилы, как это было в Бабьем Яру под Киевом. Или же, чтобы не тратить патроны, попросту забивали ломами, как это было в гаражах Каунаса и Львова.
Министерство пропаганды не дремлет
Кинооператоры снимали все происходящее для пропагандистских еженедельных кинохроник Die Deutsche Wochenschau. Этот немецкий еженедельный пропагандистский киножурнал демонстрировался перед каждым киносеансом – мол, пусть граждане рейха видят, что вермахт несет освобождение угнетенным народам от "сталинско-большевистских орд". Пособники же, одурев от крови и вседозволенности, могли обогатиться за счет убитых ими, присвоив имущество и жилье. 
Объективы кинокамер и фотоаппаратов не фиксировали для немецкой и мировой общественности такие нелицеприятные факты, как убийства военнопленных, а пытались запечатлеть бравых бодрых солдат вермахта и СС и на их контрасте плененных советских воинов. Война застала кого на границе, кого – на посту, а кого – в казарменной кровати. Они вступали в бой, даже не успев одеться. Колонны полураздетых, раненых, растерянных, безоружных солдат и командиров понуро тянулись в немецкий тыл.
Особенно тщательно нацистские пропагандисты снимали военнопленных красноармейцев и командиров, желательно в самом неприглядном виде. Лучший способ искоренить сострадание к противнику – "расчеловечить" его, создав самый омерзительный образ, граничащий со скотом. В этом нацистская пропаганда особенно эффективно преуспела, показывая толпы советских военнопленных, голодом и жаждой доведенных до отчаяния, роем бросающихся на жалкий кусок хлеба, кинутый ради забавы конвоирами. Это были грязные, изможденные солдаты, одетые в то, в чем вышли из боя.
И вся эта вакханалия попала под объективы нацистских пропагандистов: "Смотрите, вот они, азиатские большевистские орды!".
И лица, лица, типажи понеказистее, небритые и желательно с семитскими или азиатскими монголоидными чертами лица. "Разве это люди? – твердила пропаганда – это недочеловеки, untermenschen!".
С советскими пленными можно особо не возиться: ограждать поле колючей проволокой и ставить охрану – вот и весь импровизированный лагерь, или по-немецки "шталаг". Дождь ли, жара ли, а пленные спят под открытым небом, питаются подножным кормом, умирая от голода, болезней и произвола охранников. Пленным практически не предоставлялась медицинская помощь, а если и предоставлялась, то самая примитивная. Питание включало в себя лишь то, что можно назвать отходами. Смерть становилась мучительной и долгой, прежде морально растоптав узника, лишив его человеческого достоинства и всякой надежды.
Показывая город и сельскую местность, пропагандисты старались выявить самые некрасивые стороны жизни советских людей и издевательски называли это "советский рай".
После неудачной для Гитлера битвы под Москвой в 1942 году в центральном берлинском парке Люстгартен прошла выставка под одноименным названием "Советский рай", на которой нацистские пропагандисты вновь постарались выставить жизнь в СССР в самом неприглядном виде. Чтобы в сознании каждого немца, да и каждого европейца было одно – на Востоке не люди, а "недостойные жизни варвары, грязные и убогие", а люди, защищающие свою страну, бойцы и командиры – "упертые дикие фанатики, гонимые большевистскими комиссарами и политруками".
Поэтому для всех немецких солдат и иных коллаборационистов из покоренных европейских государств было ясно, что можно снять с себя тонкую пленку цивилизованности, можно не считаться с моральными нормами, ведь руководство рейха выдало им индульгенцию на убийства.
Поэтому 22 июня 1941 года – это дата не просто начала войны, которые бывали и раньше, это дата начала битвы на уничтожение, когда многомиллионный и многонациональный советский народ стоял над огромной пропастью, упав в которую, обрекался на полное истребление.
Советские воины, которые сражались в первые часы войны, в самый трудный 1941 год, и все последующие годы войны, поистине спасли нас и дали возможность быть поколениям, иметь свою культуру, язык, а не существовать на правах домашнего скота без имени и будущего. Потому эта дата – еще одно тому напоминание. Так будем же помнить тех, кто ценой своих жизней позволил нам жить.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен