До 18 декабря Европейский суд по правам человека считал, что шариат в принципе несовместим с демократией и правами человека. Все изменилось: суд принимает его применение в Европе.
В 2003 году ЕСПЧ подтвердил роспуск победившей на выборах в Турции исламистской политической партии на том основании, что та стремилась ввести шариат. Страсбургские судьи открыто говорили о несовместимости шариата с основополагающими принципами демократии и нормами Европейской конвенции прав человека, пишет Le Figaro.
В постановлении "Молла Сали против Греции" от 19 декабря 2018 года суд не стал повторять принципиальное осуждение шариата и принял его применение на границе общего греческого права.
В действии шариата в Греции нет ничего нового. Он – наследие Османской империи и касается мусульманского населения, перешедшего под греческую юрисдикцию после отвоевания Западной Фракии. По подписанным в 1920 и 1923 году договорам о судьбе меньшинств в Турции и Греции, тем разрешалось жить по собственным обычаям. Впоследствии греческие судьи решили, что шариат должен в обязательном порядке охватывать всех членов мусульманской общины Фракии в сфере брака, развода и наследования.
Это пыталась оспорить одна женщина в ЕСПЧ. Она лишилась большей части наследства покойного мужа, хотя по общему праву он завещал ей все имущество. Греческое правосудие завещание аннулировало, посчитав, что мусульманская пара должна следовать шариату, и передало большую часть имущества сестрам покойного. ЕСПЧ нужно было решить, попадают ли греческие граждане под предлогом "защиты меньшинств" под мусульманский закон.
ЕСПЧ ожидаемо осудил насильственное применение шариата, но не сам шариат как таковой. Греция предвидела это решение и сделала опциональным обращение к шариату и суду муфтиев законом от 15 января 2018 года.
Незамеченным прессой осталось одно: ЕСПЧ начал ставить свои условия применения шариата в Европе. Суд считает, что государство не обязано, но может при желании "создать определенные юридические рамки для предоставления религиозным общинам специального статуса с особыми привилегиями". То есть европейское государство может предоставить своей мусульманской общине право руководствоваться нормами шариата без противоречия с Европейской конвенцией прав человека.
Для особого статуса есть два условия – уважение воли заинтересованных лиц и "значимых общественных интересов".
В отношении уважения воли суд отмечает "право на свободное определение" – это право на то, чтобы к человеку "не относились как к члену меньшинств". Если же государство принимает применение шариата на своей территории, оно должно быть опциональным.
По содержанию шариата суд никаких решений не выносит. Кроме того, он подходит к вопросу под углом личного согласия, отмечая, что любой человек может отказаться от определенных прав по религиозным соображениям (то есть подчиниться шариату), если этому не противодействует "значимый общественный интерес".
Как бы то ни было, принимается принцип пусть даже ограниченной, но применимости шариата в Европе. Выступающие за него партии теперь могут заявить, что действуют из соображений уважения к "правам человека". А вот противодействующий шариату "значимый общественный интерес" определяется ситуативно. Четкого материального наполнения у него нет.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен