Думается, эта история весьма познавательна сегодня, когда порой "вечно коварный" Восток противопоставляется "вечно благородному" Западу.

360 лет назад – в ночь с 29 на 30 сентября – шведская армия с помощью лжи и коварства захватила столицу Курляндии и Семигалии (Курземе и Земгале) Митаву (Елгаву). После этого оккупанты разграбили герцогство, а его правителя – знаменитого герцога Якоба (латышский вариант имени Екаб) Кетлера – насильно вывезли за границу и посадили в темницу.

Заметим, что в то время Курляндия вовсе не была беззащитной: ее готовы были защищать дворянское ополчение, вооруженные горожане, солдаты Курляндского герцогства. Последним платил Его Светлость Якоб, гений коммерции.

Этот правитель преобразил Курляндию. В его правление города герцогства порой изумляли иностранцев. На верфях Виндавы (Вентспилса) десятками строились океанские корабли, в Либаву (Лиепаю) из курляндских колоний в Африке и Америке приплывали суда с пряностями, слоновой костью и другими дивными вещами.

В Гольдингене (Кулдиге) на реке Венте у самого широкого водопада в Европе Вентас-Румба были установлены садки. Вопреки поговорке "без труда не вытащишь и рыбку из пруда", во время нереста лососи, перепрыгивая через водопад, сами попадали в садки, и хитроумный герцог получал тонны бесплатной лососины. В столице герцогства Митаве (Елгаве) возник первый в Прибалтике зоосад – рядом с герцогским замком жили диковинные звери и птицы.

В герцогских имениях (а их в Курляндии было немало) прижились лучшие достижения западной селекции – испанские овцы, голландские коровы. Словно по взмаху волшебной палочки, ранее отсталая Курляндия стала промышленной страной: здесь заработали 17 металлургических заводиков, 85 канатных дворов, сто смолокуренных предприятий, 10 литейных производств, 5 мельниц для производства бумаги. Герцог умел делать деньги в прямом смысле этого слова, и в его стране чеканилась монета не только для самой Курляндии, но и для многомиллионной Польши…

Парадокс: чем богаче под руководством Якоба становилось герцогство, тем сильнее оказывался у сильных мира сего соблазн его обобрать. А нестабильная обстановка в Восточной Европе давала шанс претворить это стремление в жизнь. В то время шла так называемая Первая Северная война. Шведы вторглись в Польшу, за нее вступилась Австрия, войска русского царя Алексея Михайловича осадили шведскую в то время Ригу…

В этой военной кутерьме курляндский герцог имел право сохранять спокойствие: он имел договора о нейтралитете и с польским, и со шведским королями, а с русским царем у него складывались прекрасные отношения.

К тому же Курляндское герцогство было кому защищать: это могло делать и дворянское ополчение, и вооруженные горожане, и солдаты герцога. Но войны не произошло: шведы захватили Митаву без боя.

В сентябре 1658 года шведский генерал Дуглас уведомил герцога Якоба о намерении провести вверенные ему войска из шведской Лифляндии в польскую в то время Литву через Курляндию. Мол, таков кратчайший путь из подвластной шведам провинции на территорию противника.

Герцог, естественно, возмутился: наглец, не спрашивая ни у кого разрешения, разгуливает по Курляндии, словно по своему поместью! Но у генерала был аргумент, с которым трудно оказалось спорить, – тысячи солдат.

Шведы поначалу двинулись к Литве, но неожиданно остановились у замка Доблен (Добеле). В связи с чем герцог заявил протест. Тогда скандинавский полководец двинулся к Митаве и потребовал: Якоб должен выплатить 20 тысяч талеров контрибуции, а главное, предоставить речные суда для вывоза в Ригу раненых и больных.

Его Светлость в тот день вполне мог бы констатировать, что у шведов очень странные представления о нейтралитете и о цивилизованном поведении. Но герцог решил не мелочиться и заплатить 20 тысяч серебряных монет (между прочим, сотни килограммов серебра), лишь бы вражья сила убралась из Курляндии.

29 сентября 1658 года шведы отошли от Митавы. Герцог Якоб спокойно лег спать. И о чем было беспокоиться? Он знал, что Митавский замок защищают пять бастионов, соединенных земляными валами, а за ними потенциального противника ждут старинные каменные стены и четыре сторожевые башни. На стенах даже ночью дежурили герцогские мушкетеры…

Герцог, однако, недооценил аморальность своего противника. Отойдя от Митавы, генерал Дуглас тут же послал к столице Курляндского герцогства 8 конных рот, а на речные суда, предназначенные будто бы для перевозки раненых и больных, посадил 700 вполне здоровых пехотинцев. По реке Лиелупе они поплыли к Митавскому замку.

30-го сентября ровно в четыре утра шведская пехота начала высадку у замка с речных судов. Герцогские мушкетеры не препятствовали десанту, наивно считая, будто на берег зачем-то высаживаются раненые и больные.

Шведская конница с налету захватила город Митаву, а пехотинцы практически без боя заняли замок. Самого герцога Якоба, как уже говорилось, шведы посадили в темницу и держали там до окончания польско-шведской войны. Жилось Его Светлости в тюрьме, разумеется, невесело.

Не исключено, Якоб расстраивался бы еще больше, знай он, что происходит в родном крае. Шведы энергично грабили Курляндию и Семигалию. Они не только заставили выплатить им контрибуцию на сумму более чем в 200 тысяч серебряных талеров, но и забрали себе готовые океанские корабли с судоверфи Вентспилса, реквизировали зерно и скот в деревнях.

Как утверждается в исторической литературе, убытки герцога составили 6,5 миллиона серебряных талеров. Такого количества серебра сегодня хватило бы на то, чтобы отлить серебряную посуду и подарить каждому латвийцу по паре серебряных ложек.

Герцог вернулся домой только после того, как Швеция и Польша заключили мир. Однако Курляндское герцогство было разорено, все начинания Якоба оказались сведены к нулю. Богатство герцога осталось в прошлом. Образно говоря, сказка наяву закончилась.

К тому же сын Якоба, Фридрих-Казимир, оказался совсем другим правителем: он предпочитал не зарабатывать деньги, а тратить. В результате шведского вторжения и легкомыслия герцога Фридриха-Казимира вся история Курляндии и Семигалии пошла совсем по иному, куда менее благоприятному варианту…

И одна из причин того, что события развивались именно так, – западная страна Швеция продемонстрировала, что является хозяином своего слова: хочет – даст его, хочет – возьмет обратно. Кстати, наивно было бы полагать, что генерал Дуглас нарушил договор о нейтралитете по собственной инициативе. Конечно же, он имел соответствующий приказ от своего короля.

Более десяти лет назад латвийские СМИ сообщили, что перед визитом тогдашнего президента Латвии в Швецию предприимчивый мэр Вентспилса Айварс Лембергс попросил президента поставить вопрос о возвращении в Курземе и Земгале хотя бы тех украденных из Курляндского герцогства ценностей, которые ныне находятся в шведских музеях. Ценности, однако, и ныне там…

Последние несколько лет в Латвии о шведском вторжении в Курляндию в XVII веке мало кто вспоминает. Швеция – союзник по Евросоюзу, а "плохишей", как уже говорилось, модно нынче искать в другом направлении – восточном.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.