Родной язык – способ общения в семье. Латвийские власти сразу после возобновления независимости начали предпринимать робкие попытки расширить латышскую "семью" за счет представителей других национальностей, проживающих в стране. Причем с каждым годом способы "защиты" языка и внедрение его в широкие массы становились все более изощренными. К настоящему времени мы дожили до законной ассимиляции через образование, когда все школы нацменьшинств переводят исключительно на латышский язык обучения.
Конституцией оговорено, что единственным государственным языком в Латвии во веки вечные является латышский. Другие языки лишены какого-либо статуса, например, статуса языков нацменьшинств. И это идет вразрез с официальной политикой Евросоюза. Ведь повсеместно в странах большой "европейской семьи" широко представленным языкам некоренных народностей придают особый статус. Но "родители" Евросоюза сквозь пальцы смотрят на отсутствие стремления младшей дочери к языковому многообразию.
Однако если Латвия придерживается западноевропейских ценностей, значит должно процветать и многообразие культур, а также свобода общения на тех языках, которые наиболее широко представлены в государстве. Но нет… от западной культуры Латвия перенимает лишь то, что выгодно правящим политикам. Для сохранения своей популярности и значимости они не могут отказаться от того, чтобы не разыгрывать языковую карту. Стрелка политического барометра в стране традиционно повернута в правую сторону, главной движущей силой которой всегда являлся язык.
У истоков
Латышский язык столетиями трансформировался. Сильное влияние оказали немцы, бывшие правящей элитой в Средневековье. Тогда, мягко говоря, не приветствовалось общение на латышском. Ситуация улучшилась с Реформацией, когда духовенство стало проявлять интерес к латышам. Но лишь после Северной войны, когда Ливония стала частью Российской империи, коренное латышское население пустили в города. В конце XIX века началась эпоха национального пробуждения, возникло движение младолатышей, лидером которого был Кришьянис Валдемарс, а среди активных деятелей был и зачинатель латышской поэзии Юрис Алунанс. В день его рождения и предложено отмечать День государственного языка.
Латышская письменность первоначально строилась по немецкому образцу. Официальная версия алфавита была утверждена лишь в 1919 году, и даже в середине XX века были внесены отдельные коррективы. Не хотелось бы упустить из виду тот факт, что в 1959 году в Латвийской ССР было принято постановление об обязательном изучении госслужащими… не русского, а латышского языка, да еще и с последующей сдачей экзаменов. Получается, во многом сохранение и развитие латышского языка произошло во времена Российской империи и далее при ненавистной современным латышским элитам советской власти.
Перспективы ассимиляции
В наши дни латышский язык, как заявляют в один голос представители власти, – это важный, если не главный инструмент для сплочения общества. Под этим лозунгом, кстати, и была внедрена реформа образования. Такие утверждения, на мой взгляд, можно расценить как стремление создания языкового сдвига путем увеличения числа представителей титульной нации за счет носителей других языковых групп.
Наряду с введением Дня государственного языка, 26 сентября в государствах Евросоюза отмечают День европейских языков. Не замечал, чтобы в Латвии ему придавали особое значение. Сохранение и развитие языков, включая малые, декларируется в качестве официальной языковой политики Евросоюза. Для достижения этого называют изучение двух и более иностранных языков, а также продолжение изучения языков в зрелом возрасте.
Для всех русскоязычных жителей Латвии государственный язык вряд ли когда-нибудь станет родным. Несомненно, существуют смешанные семьи, многие начинают думать на латышском языке, а с новой системой образования, определенно, процесс олатышивания ускориться. Однако исследование авторитетных социологов показывает, что процесс языковой ассимиляции происходит довольно медленно: 0,5% поглощаемого этноса в год.
Государственный язык в Латвии – это "священная корова". Всех, даже косвенно посягающих на это национальное достояние, подвергают анафеме. Безусловно, необходимо сохранять и развивать особенности своего этноса. Но станет ли латышский "правильнее", как того добивались создатели литературного языка, если на нем будут общаться представители всех национальностей, проживающих в Латвии? Человек расширяет свой кругозор, начинает понимать и уважать другие культуры, когда изучает языки, но, на мой взгляд, будет плохо образован и начнет забывать свои корни, если с детства принудительно учится на неродном языке. В этом, наверное, и есть тонкая грань, при которой, с одной стороны, язык сближает, а с другой – разделяет общество.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.