Одним из сбежавших из дома и успевших повоевать мальчишек был мой свекор (автор Алла Березовская – прим. Baltnews) – Виктор Павлович Березовский. Вечная ему память.
В 1942 году Витя Березовский с мамой и двухлетней сестренкой успел уехать из Киева в Тамбовскую область, где по настоянию отца – военного врача – парнишку определили на учебу в фельдшерскую школу. Отец уехал с госпиталем на фронт, пообещав 15-летнему сыну, что тот еще успеет повоевать – по окончании учебы.
Весь год непоседа и хулиган Витька Березовский добросовестно грыз гранит медицинской науки. Без всякого при этом удовольствия. Родительская страсть к врачеванию (а мама тоже работала в госпитале медсестрой) по наследству ему не передалась. Но он отчаянно хотел громить гитлеровцев. Однажды недоучившийся фельдшер просто надел шерстяные носки, отрезал ломоть хлеба и побежал на вокзал, надеясь проскочить в любой отходящий поезд. То, что все поезда идут на фронт, не вызывало у беглеца никаких сомнений. Через пару дней Витька добрался до Москвы.
Ни родных, ни знакомых у него здесь не было. Побродив по окраинам в поисках какой-нибудь воинской части, отправляющейся на фронт, Витя очутился в расположении военного аэродрома. Здесь голодного пацана приютили местные механики, пять дней он промывал свечи в бензине, провожая улетающие самолеты. На шестой все сделал, как приказывали, – свечи промыл, грязный бензин слил – и сбежал. Все с той же целью – двигать на фронт. Военный патруль его снял на станции Няндома – грязного, голодного, без документов. Два дня продержали в КПЗ. Потом привели к коменданту.
Здесь все было строго, по-взрослому. Время военное, никто ни с кем особо не церемонился. То ли от страха, то ли от природной смекалки, но на вопрос, кто он и откуда, Витька неожиданно для самого себя вдруг назвал фамилию командира обороны Заполярья, услышанную им в разговоре каких-то военных в поезде. Начав врать, он понял, что останавливаться нельзя. И Витька поведал коменданту, что это его родной отец, к которому он пробирается с разрешения матери. Трудно сказать, поверили ему или нет, но через сутки беглеца передали на руки проводникам поезда, следующего до Мурманска. К его великой радости!
Витька был уверен, что теперь-то уж точно он попадет на фронт – успеет. О предстоящей встрече с "отцом" решил подумать позже… А ночью поезд бомбили немецкие "мессеры". Из вагонов все разбежались по окрестным лесам. Когда все успокоилось, пассажиры вернулись в поезд. Витька втихаря запрыгнул в самый последний вагон и забился в дальний угол на третьей полке. Здесь его никто не заметил.
В Мурманске долго погулять юному путешественнику опять не удалось – патруль задержал. Но на этот раз он уверенно повторил заученную легенду об отце, и его отпустили, объяснив, где того лучше найти. Витька пробрался в порт. Здесь кипела жизнь. У ближайшего из причалов наготове стоял военный катер. По трапу большой группой поднимались моряки, никто не обратил внимания еще на одного парнишку, затесавшегося среди них. В Полярном парень вышел на берег.
Здесь опять – проверка документов. Но Витьке в очередной раз повезло: усатый дядька, взявшись за край тяжелого ящика, попросил подсобить ему. Так с грузом он и проскочил мимо военных с повязками. Зайдя за угол, уложил поклажу и дал стрекача. Остановился на другом конце причала рядом с покачивающимися на волнах торпедными катерами. Когда с одного из них спрыгнул молоденький лейтенант, Витька метнулся к нему: "Товарищ командир, я очень хочу служить в вашей части. Могу кем угодно, только возьмите, пожалуйста!"
Лейтенант попросил его назвать фамилию. В этот раз Витька врать не стал – назвал свою: Березовский. "Постой-ка, а ты не сын нашего военврача из 125-го полка морской пехоты?". То, что его батя на фронте, Витька знал точно, как и то, что он у него врач. Но где и в какой части – понятия не имел. Поэтому ответил: "Точно не скажу, но, может быть, и сын".
В Оленьей Губе отец и сын встретились. Можно себе представить, как был удивлен военврач Павел Никифорович Березовский, увидев перед собой замызганное, но абсолютно счастливое и родное Витькино лицо, которое должно было находиться за тысячи километров от Мурманска – в тихой Тамбовской глубинке! Военврач человек был строгий, детей своих воспитывал по старинке, за дело мог и всыпать. Но здесь, с удивлением глядя на своего резко повзрослевшего за эти две недели скитаний сына, рвущегося на фронт, он понял – порка уже не поможет...
Через месяц Виктора Березовского зачислили в состав самой молодой войсковой части Советского Союза – школу юнг на Соловках. Закончив ее по ускоренной программе в конце 1943-го, он воевал сначала юнгой на Северном флоте, затем старшим матросом-радистом КБФ – Краснознаменного Балтийского флота. Самым большим чудом на войне мой свекор Виктор Павлович Березовский всегда считал свою неожиданную встречу с отцом в Мурманске, ну и, конечно, то, что оба они вернулись с той войны живыми и невредимыми, с орденами и медалями за боевые заслуги.
В мирное время свекор служил в Риге и Вентспилсе на таможне, затем долгие годы работал в латвийском "Запрыбснабе" заместителем начальника. Вырастил двоих замечательных сыновей.
В 1990-е годы Виктор Павлович с супругой переехал из Риги в Ленинград к старшему сыну. Он умер в Санкт-Петербурге в январе 2008 года, здесь и похоронен. У него трое внуков и двое правнуков – в Риге, Санкт-Петербурге, Америке. Историю своего деда и прадеда они знают и гордятся им.
Бывшего моряка Виктора Березовского зачислили в "Бессмертный полк в Риге", так как именно здесь он провел большую часть жизни. Каждый год на День Победы мы с портретом нашего ветерана войны проходим в многотысячной колонне к Памятнику освободителям Риги от немецко-фашистских оккупантов. И добавляем его любимые красные герберы к гигантскому цветочному ковру на ступенях монумента. С Днем Победы!
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен