Никакой реабилитации нацизма в Европе нет. Разговоры об этом – кремлевская пропаганда. Так говорят представители политического руководства Латвии, чьи министры и депутаты правящей партии маршируют 16 марта по центру Риги в колоннах оставшихся легионеров Ваффен СС. Так говорит новое поколение постмайданных украинских политиков, переименовывая Московский проспект в проспект имени Степана Бандеры. Говорят литовские функционеры, попутно вывешивая памятные доски нацистским палачам – Шкирпе, Амбразявичюсу-Бразайтису, Норейке.

Национально сознательные деятели культуры обслуживают эти политические установки. В Риге ставят хвалебный мюзикл в честь военного преступника, члена карательной команды и оператора Холокоста на территории Латвии – Герберта Цукурса. Про пособников нацистов в Прибалтике пишут "правильные" книги, снимают фильмы. Ролики про "лесных братьев", "ведущих кровопролитную войну против оккупировавших их страны советских войск", публикуются на официальной странице НАТО.

В ряды стран со своим особым взглядом на историю нацистских преступлений встала Норвегия. В апреле в эфире канала Норвежской государственной телерадиокомпании был представлен документально-художественный фильм "Фронтовики" режиссера Александра Кристиансена. Картина о славных норвежских легионерах СС, "героически" воевавших с "красной чумой" на Восточном фронте. В создании фильма участвовали Минкультуры и Минобороны Норвегии – значит, все по "ГОСТу".

Это нацизм? Нет, это другое, говорят они: "Пособники Гитлера – на самом деле герои; патриоты, которые ненавидели большевизм, любили свою родину". Вот только любили какой-то очень особой любовью. Видимо, так любят людей людоеды.

Главная опасность сегодня в подмене понятий. Нацизм мимикрирует. "Неонацизм", "криптонацизм", "гламурный нацизм": искусственно множатся сущности, размывая в общественном сознании губительную природу страшного явления.

Ангажированные политическими задачами кинематограф и литература потворствуют этому. Зрителю показывают привлекательные образы рефлексирующих нацистов, заставляя сопереживать им.

Академические дискуссии зачастую еще больше отдаляют нас от сути проблемы. Споры об определениях нацизма, его критериях, характеристиках и инструментах диагностики позволяют жонглировать понятиями. Замещать нацистов на "националистов", военных преступников на "жертв исторических обстоятельств".

Победителям и потомкам победителей не нужен терминологический словарь. Мы определяем нацизм естественно, на уровне собственных чувств, на уровне мироощущения. Определяем, как абсолютное зло. Это заложено в нашей системе ценностей, в нашей этической матрице.

Нацистские побрякушки министра Пабрикса: легионеры СС стали "гордостью"

Нацизм есть то, что мы считаем нацизмом.

Когда украинские боевики убивают людей Донбасса за их желание быть русскими, мы говорим "нацизм". И плевать, какие шевроны на форме карателей, плевать, на каком языке они говорят. Мы противостоим нацизму.

Когда телеканал "Дождь" выставляет на сайте опрос "Нужно ли было сдать Ленинград, чтобы избежать такого количества жертв?", издеваясь над подвигом блокадников, мы определяем это как "нацизм". Определяем интуитивно. Без словаря и линейки.

У победителей и потомков победителей есть иммунитет. Сформированная поколениями антинацистская этика. Фундаментальная, стратегическая задача – сохранить эту этику. Укрепить. Транслировать потомкам. Через парад Победы и "Бессмертный полк". Через песни военных лет и знакомые нам с детства фильмы о войне. Через новые произведения кинематографа и литературы, которые не ставят под сомнение подвиг советского народа. Победа должна оставаться актуальна. Победа должна быть современной.

Тогда мы сможем продолжать отстаивать свое право на историческую правду на внешних контурах. Сдерживать прибалтов в их желании канонизировать палачей, сдерживать украинских политических временщиков с их "бандерой головного мозга", сдерживать прогрессивного норвежского режиссера Александра Кристиансена.

Пространство истории – театр военных действий, где происходят самые серьезные столкновения, идут самые жесткие бои. Эхо этих боев разносится по Донбассу и Сирии. Запад атакует. Россия обороняется, сосредотачивается перед контрнаступлением. Это Отечественная война. Отечественная война смыслов. За право на свой суверенный взгляд на мир, на историю. За то, чтобы не позволить злу стать нормой.

У России есть вакцина против вируса нацизма, а у населяющих ее народов – коллективный иммунитет. И этой вакциной Россия готова делиться с миром.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.