На этой неделе в Риге состоялось очередное заседание суда Видземского предместья, на котором рассматривался вопрос об изменении меры пресечения экс-полковнику МВД Латвии Олегу Бураку, обвиняемому в "шпионаже в пользу России, незаконном хранении оружия и спецоборудования" и до общей кучи – якобы в зоофилии. Суд продлил Бураку содержание под стражей еще на два месяца. Следующее заседание назначено на 4 июня. 

В связи с карантином слушания на этот раз проходили в режиме видео-конференции, в зале суда находились судья, адвокат и прокурор, с которыми обвиняемый общался по Skype из Рижской центральной тюрьмы. Накануне семья Олега Бурака в очередной раз обратилась к судье Дундурсу с просьбой изменить ему меру пресечения на любую другую, не связанную с заключением под стражей. 

Пожилой человек, страдающий рядом серьезных хронических заболеваний, находится в заключении с октября 2018 года. Единственным утешением и моральной поддержкой для подследственного и его семьи были краткие свидания, но и этой малости все они были лишены в связи с пандемией коронавируса… 

Поскольку следствие в отношении Бурака уже давно закончено, и он уже никак не может повлиять на его результаты, семья просила суд до вынесения приговора избрать более гуманную меру пресечения. 

На суде Олег Бурак и его адвокат обратились с аналогичной просьбой. Прокурор высказался против. По его мнению, в тюрьме есть все необходимые условия для оказания медицинской помощи подследственным. Вердикт – в просьбе отказать. Это, наверное, уже восьмой отказ, ведь каждые два месяца назначенная Бураку мера пресечения пересматривается в суде. Стабильность, однако… 

Домашний арест? Не слышали…

По мнению адвоката Иммы Янсоне, защищающей Олега Бурака в суде, особых надежд на иное решение быть и не могло, все же ее подзащитному инкриминируется тяжкое преступление против государства – шпионаж в пользу иностранной разведки, а это предусматривает максимальную меру наказания. В таких случаях, как правило, принимают решения о содержании подследственных, как и подсудимых, под стражей… 

Baltnews побеседовал с адвокатом Иммой Янсоне о том, как продвигается дело Бурака.

– Г-жа Янсоне, почему не удалось смягчить меру пресечения для Олега Бурака?

– Ни супруга Олега Бурака, ни его сын не являются участниками уголовного процесса, поэтому их обращения и ходатайства, к сожалению, рассмотрению не подлежат.

– И даже в связи с пандемией коронавируса? Например, в Италии, чтобы избежать массового заражения, из тюрем были досрочно освобождены более 60 подследственных и даже уже осужденных заключенных.

– Уверяю вас – в Латвии такое не пройдет! Во-первых, масштабы распространения заболевания просто не сравнимы. В наших тюрьмах пока еще ни об одном случае заражения коронавирусом не сообщали. 

– Но тем нем менее почти все судебные заседания по причине карантина были отменены? Сейчас же никто не этапирует подсудимых из изоляторов в суды? 

– Заседания могут проводиться в режиме видео-конференции. Но Олег Бурак настаивал на своем личном присутствии, поэтому слушания пришлось отложить. Если перерыв между судебными заседаниями превышает два месяца, то по закону надо пересматривать меру пресечения, что и было сделано. Я, конечно, тоже выступала за изменение меры пресечения моему подзащитному под домашний арест. В законе такая мера предусмотрена.

Но, как это ни странно, в нашей стране она практически никогда не применяется. На моей памяти, разве что однажды в отношении Айвара Лемберга – мэра Вентспилса был назначен домашний арест, но и то его охраняли, если не путаю, два полицейских.

– Хотя во всем мире в подобных случаях уже давно используются электронные браслеты?

– На эту тему я довольно часто беседовала с разными следователями и прокурорами, и все в один голос уверяли меня, что понятия не имеют, как можно в Латвии обеспечить домашний арест для подследственных. Как я понимаю, у нас в стране таких браслетов просто не существует. Согласитесь, это странно. Я и на суде об этом говорила – зачем вообще такая мера пресечения свободы, как домашний арест, предусмотрена законом, если она не работает?

Казалось бы, в области современных технологий Латвия уже относится к числу продвинутых стран, сегодня у нас компьютеризированы практически все сферы жизни. А вот с электронными браслетами – просто провал какой-то.

– Но это же не фоторадары, на которые государство денег не жалеет – дело-то прибыльное. На браслетах столько не заработаешь… 

– На мой взгляд, сейчас эта проблема приобретает особую остроту. А если эпидемия повторится, о чем все говорят, и перекинется в места заключения? Ни одна тюремная больница не выдержит большого наплыва инфицированных больных.

Мое мнение – в ближайшее время нужно решить вопрос с обеспечением подследственных электронными браслетами, чтобы они могли в случае необходимости находиться под домашним арестом. 

Я не только про Бурака говорю и не призываю выпускать всех подряд из тюрем, как это сделали в Италии. Но проблема с браслетами действительно назрела и требует срочного решения, тем не менее она явно находится вне зоны видимости наших правоохранительных органов. Как можно подвергать такое большое количество людей опасности заражения?  

Издевательство и троллинг

– В связи с этим не могу не спросить и о деле Юрия Алексеева. После обращения в прокуратуру, следователь согласился поменять ему меру пресечения, разрешив в период карантина отмечаться в полиции не три раза в неделю, а два. Это же откровенное издевательство над оппозиционным журналистом? 

– Мы написали в прокуратуру вторую жалобу, ответа пока нет. Да, я так и указала в жалобе, что со стороны следователя это циничное издевательство и троллинг. Именно этот термин использовала – троллинг. За полтора года подозреваемого ни разу не вызывали ни на одно следственное действие.  

Полицейский надзор в отношении Алексеева никак не влияет на скорость расследования и на его качество, уехать за границу он в любом случае не может. А ночует он дома или в гостях – это же не влияет на расследование. Но следователь считает, что журналист "нигилистически" относится к предъявленным ему обвинениям. 

– Возвращаясь к Олегу Бураку. Заседание по его делу назначено на 4 июня. Каков ваш прогноз, будет ли оглашен приговор?

– Сначала будут заслушаны реплики сторон обвинения и защиты. Затем – заключительное слово Бурака. Возможно, он не уложится в одно заседание, тогда слушание его речи будет продолжено на следующем. В день окончания его выступления суд должен огласить короткий приговор – признать виновным или оправдать. О характере предъявленных ему обвинений более подробно я смогу рассказать только после вынесения судебного решения. Пока мне бы не хотелось это делать. Давайте подождем до 4 июня…