Трагедия в Злекас развернулась 8 декабря 1944 года, на последнем этапе войны в Европе. Хребет гитлеровской Германии был сломан летом 1943 года в битве на Курской дуге, но фюрер не мог примириться с неизбежностью поражения, ждал чуда, надеялся на распад антигитлеровской коалиции, не жалел пушечного мяса и не считался с жертвами среди мирного населения.
Отрезанные осенью 1944 года от основных сил остатки группы армий "Север", включая 19-ю ваффен-гренадерскую (она же 2-я латышская) дивизию СС, оказались заперты в так называемом Курляндском котле, который германские командование считало Курляндским плацдармом, а нацистская пропаганда именовала Курземской крепостью. Все же на территории "крепости" успешно действовали красные партизаны. Ответом на одну из партизанских вылазок и явилось уничтожение 8 декабря 22 хуторов в окрестностях местечка Злекаса вместе со всеми их обитателями. Погибло 160 человек, включая женщин и детей.
Это одна из полузабытых страниц Великой Отечественной войны на территории Латвии. Напомнить о ней взялось Балтийской географическое общество по инициативе своего основателя и руководителя, доктора экономики Илгарта Зейбертса. Предки Зейбертса родом из соседнего Талсинского района. Его дед-железнодорожник тоже пал жертвой фашистского террора, был расстрелян в самом начале войны за то, что состоял в профсоюзе.
Память предков не дает Зейбертсу покоя. Заручившись поддержкой посольства России в Латвии, он объединил представителей различных ветеранских обществ, посадил всех на автобус и повез их в Злекас. А по дороге "рижский десант" сделал остановку в Сабиле (Талсинский район), где усилиями Балтийского географического общества и в сотрудничестве с посольством Израиля в Латвии установлен памятный камень на месте гибели в 1941 году от рук нацистских палачей еврейского населения этого городка.
Перед началом войны евреи, которые составляли всего 15,5% населения Сабиле, были владельцами большинства продовольственных и промтоварных магазинов. Иные занимались различными ремеслами. Наиболее зажиточные из евреев весной 1941 года были высланы в Сибирь. Многие евреи покинули город после национализации частных предприятий, а те, кто остался, – все поголовно – стали жертвами нацистского террора.
2 июля 1941 года в Сабиле вошли немецкие войска, а 4 августа года евреи Сабиле – 240 человек, в том числе целые семьи с детьми – были арестованы. Их согнали в один из домов на берегу реки Абавы, а 5 августа посадили в машины и отвезли к заранее вырытым рвам у дороги, где 6 августа расстреляли. Евреев в Сабиле не стало, а их дома и квартиры заняли бывшие соседи.
Мы въехали в Сабиле около одиннадцати утра. Расположенный на склоне высокого холма по обе стороны от дороги городок казался вымершим. Ни одного живого человека на улице. Единственная толпа, встретившаяся нам по пути, состояла из нескольких десятков кукол почти в рост человека – результат чьего-то увлечения. По-видимому, большого счастья "окончательное решение еврейского вопроса" Сабиле не принесло.
Памятный камень – огромный валун полированного красного гранита – виден с дороги. На нем выбита цифра 240 и дата 06.08.1941, а спереди и сзади высверлено 240 отверстий, по одному на каждого убитого еврея. В эти отверстия рижане вложили красные гвоздики.
Ниже по склону холма, на месте одной из трех братских могил сохранился прежний мемориал – он скромнее размером, но с металлической плитой, на которой выбит текст на латышском и русском языках. В 90-е годы вандалы пытались сковырнуть табличку, но неудачно. Так и остался на ней уродливый след, словно кто-то ломом добивал раненных.
Еще ниже по склону сохранился вырытый, но не пригодившийся ров, а над ним – простой дощатый крест, на котором вырезано имя Мартиньша Берзиньша, городского головы Сабиле, который, по местному преданию, в 1944 году не подписал приказ о расстреле цыган. Тех уже согнали в сарай, но ночью кто-то открыл замок, и цыгане разбежались по окрестным лесам. Так и спаслись. Говорят, хорошие работники были. Наверное, лучше евреев…
Следующая наша остановка была уже в Злекас, куда мы прибыли около полудня. Тамошний мемориал тоже хорошо виден с дороги. На обсаженном туями холме стоит обелиск. К нему ведет выложенная из плит дорожка и каменная лестница с опасно вывернутыми ступенями. Вокруг обелиска вповалку лежат 22 камня, по числу сожженных хуторов, с именами убитых карателями людей. Все казненные латыши. Убийцы тоже были латыши. Ничего личного.
"Я хотел возобновить дату памяти жертв нацистского преступления в Латвии. Все знают деревню Аудрини и Саласпилсский лагерь смерти, а память о Злекас, где были убиты 160 коренных латышей, за последние 25 лет совсем остыла", – сказал съемочной группе Первого Балтийского канала, прибывшей из Лиепаи, Илгарт Зейбертс.
По его словам, 5 декабря бойцы партизанского отряда "Красная стрела" ликвидировали большой немецкий обоз, в ответ на что командующий войсками Ваффен СС в Курляндском котле Фридрих Еккельн приказал уничтожить все хутора вокруг Злекаса. Карательную акцию 8 декабря в этих местах осуществили отряд полевой жандармерии из Вентспилса и 2-я рота 19-й ваффен-гренадерской дивизии СС. Причем немецкая жандармерия стояла в наружном оцеплении, а всю черную работу проделали латышские легионеры.
"Мне непонятно, когда руководство нашей страны говорит, что те, кто убивали местных жителей, а среди убитых нет ни одного человека с русской фамилией, боролись якобы за независимую Латвию против советских оккупантов, а те, кто, в свою очередь, убивал их, якобы оккупанты-коллаборационисты. Я как латыш, как житель и гражданин Латвии не хочу, чтобы переписывали историю", – сказал Зейбертс.
Версию о причастности к уничтожению немецкого обоза курелистов (членов антигерманского и антисоветского партизанского движения во главе с генералом Янисом Курелисом – прим. Baltnews.lv), он считает необоснованной.
"Это версия новых так называемых латвийских историков, которые приписывают подвиг партизанов "Красной стрелы" отряду курелистов под руководством старшего лейтенанта Рубениса. Но эти ребята не воевали против нацистов. Они дезертировали из латышского легиона и прятались по лесам, не вступая в стычки с оккупантами", – пояснил Зейбертс.
На мой вопрос, почему в Злекас приехали в основном представители русских общественных организаций и не приехали латыши, Зейбертс ответил:
"Я написал открытое письмо нашему уважаемому мэру города Риги, в правление Социал-демократической партии "Согласие" Нилу Валерьевичу Ушакову. Он ответил очень кратко: "Меня это не интересует"".
На уточняющий вопрос, почему не было написано письмо в правление "Союза "зеленых" и крестьян", членом которого является сам Зейбертс, общественник заверил: "Будут. Сейчас еще нет, но будут".
Но те так и не появились, хотя их определенно ждали. Например, очень ждали Айвара Лембергса из Вентспилса, тем более, что именно в Вентспилсский музей были переданы все материалы о трагедии в Злекас из закрытого в 90-е годы местного музея. Вместо Лембергса приехали консул России в Лиепае Дмитрий Богданов и группа лиепайчан во главе с секретарем Морского собрания Лиепаи, капитаном 3-го ранга в отставке Борисом Соколовым, автором книги о советских воинских мемориалах и захоронениях в современной Курземе, и Евгением Осиповым.
"Это латышская Хатынь, если называть вещи своими именами, – сказал журналистам Дмитрий Богданов. – Память об этом преступлении следует хранить и передавать подрастающим поколениям".
По словам дипломата, мемориал в Злекас не подпадает под действие латвийско-российского межправительственного соглашения о воинских захоронениях, поэтому российская сторона может лишь напоминать латвийской стороне о необходимости достойно содержать этот памятник. Российская сторона готова привлечь спонсоров для приведения его в порядок, но сомневается в том, что латвийская сторона с этим согласится, отметил Богданов. Посольство РФ в Латвии предлагало содействовать восстановлению мемориала в Саласпилсе, но латвийская сторона отказалась от предложенного сотрудничества, реставрировала комплекс на свои средства, попутно переформатировав экспозицию в соответствии с господствующей идеологией, напомнил дипломат.
Надо признать, мемориал в Злекас находится в довольно плачевном состоянии. У местного самоуправления хватает денег только на покос травы и уборку палой листвы. Муниципалитет ищет средства в государственном бюджете на проведение восстановительных работ по линии "военное наследие".
"Заявка подана, но до разработки проекта дело еще не дошло. Своими силами нам не справиться. У нас нет ни специалистов, ни средств для этого. Площадь большая – более гектара. Делать это по-любительски нет смысла", – сказала журналистам руководитель управления Злекской волости Дайга Цекуле.
Родственники казненных нацистами людей проявляют некоторый интерес к мемориалу, приезжают время от времени возложить цветы, сказала она. То одна семья, то другая. Но интереса к восстановлению мемориала они не выражают. В крайнем случае, самоуправление силами своих пяти работников поправит гранитные валуны и очистит их поверхность от лишайника.
Я поинтересовался у г-жи Цекуле, не считает ли она мемориал неправильным с идеологической точки зрения? "Какая идеология? Ведь погибли мирные жители", – ответила представитель самоуправления.
На церемонии г-жа Цекуле присутствовала. Были и какие-то местные школьники. Но никаких речей от имени местной власти не прозвучало. С другой стороны, сносить мемориал самоуправление не собирается, ухаживает за ним, сколько позволяют средства, и на том спасибо.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен