Сто лет назад – 3 января 1919 года – кавалерийский отряд латышских красных стрелков вошел в Ригу. Более крупные силы большевиков – 1-й и 4-й полки латышских стрелков – вступили в столицу Латвии 4-го января 1919 года. 
13 января 1919 года в Риге открылся съезд Советов. Этот съезд утвердил конституцию Советской Латвии, провозгласил страну социалистической советской республикой.
Заняв Ригу, латышские красные стрелки продолжили наступление. 9 января 1919 года подразделения армии Советской Латвии вступили в Елгаву, 10 января – в Тукумс и Бауску. Верные Кабинету министров Карлиса Улманиса войсковые подразделения отступали. К концу января 1919 года правительство Латвийской Республики контролировало лишь часть Курземе (Курляндии). Естественно, Народному совету Латвии в столь критической ситуации было не до законотворчества. А жаль…
Никогда в независимой Латвийской Республике не было больше власти, которая бы с таким же пониманием относилась к потребностям национальных меньшинств, как Народный совет Латвии (выполнявший функции парламента). Сегодня можно лишь высказывать предположения, какими мотивами руководствовались отцы-основатели Латвии, но факт остается фактом.
Как известно, 18 ноября 1918 года Латвийскую Республику провозгласили представители латышских политических партий. Однако сразу же началась работа по вовлечению во власть нелатышей.
Вот что писала по этому поводу газета "Рижское слово" еще 14 декабря 1918 года: "Что касается представительства национальных меньшинств в Народном совете Латвии, то не все они успели делегировать своих представителей в первую сессию. Отсутствовали пока совершенно представители русского населения. Но по нашим сведениям, в настоящее время уже выбрано три представителя от русского населения Латгалии (в том числе двое от старообрядческого общества). Таким образом в первой сессии из меньшинств принимали участие лишь немцы и евреи… Два члена немецкой фракции вошли в состав Кабинета, один в качестве государственного контролера, а другой – в качестве товарища министра торговли и промышленности".
Итак, пока русские латвийцы "раскачивались", немецкое национальное меньшинство организованно и энергично отстаивало свои права в только что провозглашенной Латвийской Республике.
Та же газета "Рижское слово" так характеризовала работу немецких политиков: "Нельзя не отметить первого парламентского успеха немецкой фракции, которой удалось провести поправку, обеспечивающую национальным меньшинствам употребление русского и немецкого языка в суде".
Заметим, что к тому времени право на употребление русского языка в ряде институций в Риге необходимо было именно восстанавливать. Дело в том, что во время немецкой оккупации города в Первую мировую войну употребление русского языка в ряде сфер общественной жизни было полностью прекращено.
В декабре 1918 года латвийские русские СМИ сообщали о том, что "латышское правительство ничего не имеет против учреждения школ с преподаванием на русском языке". 
Итак, Народный совет Латвии шел навстречу чаяниям русского населения. Но, главное, если верить прессе того времени, еще только планировалось сделать. Газета "Рижское слово" информировала, что в Народном совете "специально для выработки законопроектов, гарантирующих права национальных меньшинств в крае, учреждена особая постоянная комиссия, занятая в настоящее время выработкой закона об автономии народностей".
Как явствует из прессы, в декабре 1918 года Народным советом разрабатывался закон о национально-культурной автономии. Вот только Народному совету Латвии в конце декабря было уже не до выработки и принятия фундаментальных законов – большевики приближались к Риге. А правительство ЛР во главу угла ставило такие насущные вопросы, как формирование национальной армии или проблема снабжения рижан продовольствием.
Итак, сто лет назад, 3 января 1919 года, власть в Риге сменилась. Какова была позиция большевиков по национальному вопросу? Если проанализировать советское законотворчество того времени, то окажется, что эта проблема просто не была первостепенной – латышские большевики, в первую очередь, занимались установлением диктатуры пролетариата, национализацией частной собственности и тому подобными действиями.
К тому же на территории Латвии все сильнее разгоралась война, которая длилась практически весь 1919 год: латышские красные стрелки воевали с белоэстонцами и армией генерала Рюдигера фон дер Гольца; в июне начались бои белоэстонцев и латышской бригады Йоргиса Земитанса с немцами, вскоре на Ригу начала наступление армия, формально подчиненная Бермонду-Авалову, а в Латгалии шли бои армии Латвийской Республики с большевиками…
Когда же наконец в Латвии воцарился мир, то вскоре началась подготовка к выборам в новый законодательный орган – Учредительное собрание Латвии. Народный совет все же успел в 1919 году принять два важных для русских Латвии закона. Закон "Об образовании", который гарантировал право учиться на русском языке, и закон "О гражданстве", который обеспечивал "нулевой вариант" гражданства.
А вот закон о национально-культурной автономии, о котором, судя по сообщениям СМИ, речь шла в декабре 1918 года, так и не был разработан. Между тем, если бы отцы-основатели Латвийской Республики разработали и приняли закон о национально-культурной автономии, это оказывало бы позитивное влияние на судьбу национальных меньшинств в течение длительного времени…
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен