Журналист, блогер-урбанист Илья Варламов еще в прошлом году совершил путешествие в Латвию и снял видеоролик о бывшей советской республике. В своем материале он старался показать всю правду жизни в республике, а потому дал возможность высказаться как русскоязычным активистам, так и защитникам марша Ваффен СС в Риге.
В интервью Baltnews Варламов рассказал о своих впечатлениях от поездки, а также поделился мнением насчет благосостояния республики и того, как сейчас живет "самая русская страна мира после России".
– Илья, бывали ли вы в Латвии до осени 2021 года? Если да, то заметили ли вы какие-то изменения?
– Я был в Латвии много раз – и в 2018-м, и в 2020 году, и до этого. Глобальных изменений [за эти годы] никаких я не вижу.
Если говорить про косметические изменения – убрали где-то какой-то памятник или еще что-то, – то такие изменения можно повспоминать, но они абсолютно не кардинальные.
– В вашем репортаже бывший председатель Народного фронта Латвии Дайнис Иванс заявляет, что нет никакого марша Ваффен СС, а 16 марта бывшие легионеры якобы вспоминают то, что они несправедливо были призваны на службу нацистской Германии. Что лично вы думаете по этому поводу?
– Тема сложная, речь идет про другую страну с другими взглядами, и про людей с совершенно иной идеологией и другим воспитанием, которые растут в немного другом информационном пространстве. На любое событие можно посмотреть абсолютно по-разному.
Относительно того, что в странах Балтии неоднозначно воспринимают события Второй мировой войны и их участие в этой войне, – да, там есть много вопросов.
Естественно, что мне как человеку, который воспитывался в русской культуре и находится по "другую сторону баррикад", некоторые вещи, которые там происходят, кажутся неуместными, странными, иногда дикими.
Но если рассматривать Латвию как другую страну и вообще попытаться понять, что они там делают, зачем и почему, наверное, можно найти какое-то объяснение.
Не то чтобы я это объяснение искал и мне было это интересно, но делая свой репортаж, я дал слово людям с разными взглядами – как с пророссийскими и просоветскими, так и с более националистическими, чтобы они высказали свою позицию.
– Журналист и правозащитник Юрий Алексеев рассказал вам об уголовном деле, которое ведется в отношении него за якобы антигосударственную деятельность. Какова ваша позиция в этом вопросе?
– Я общался еще с некоторыми журналистами, и я столкнулся с тем, что некоторые побоялись и отказались говорить на камеру, и даже анонимно, опасаясь того, что у них могут возникнуть проблемы. Действительно, там есть вопросы, которые касаются СМИ.
О деле Алексеева мне сложно судить, поскольку я не нахожусь в информационной повестке Латвии, не знаю, какие ему выдвигаются претензии. Исходя из того, что он говорит, это было похоже на политическое преследование.
– Как вы смотрите на ситуацию со свободой слова в Латвии и притеснением русскоязычных СМИ и журналистов?
– К сожалению, сегодня в мире есть очень мало стран, где можно с уверенностью сказать, что все замечательно со свободой слова.
Тут надо понимать, что речь идет не столько о репрессиях со стороны государства – наподобие [того, что] правительство Латвии закрывает и оказывает давление на неугодные СМИ с пророссийской политикой. Я для себя как журналист замечаю, что сегодня у потребителя информации, у читателя и зрителя, все меньше запроса на объективную информацию.
Сегодня зритель, читатель хочет, чтобы журналист был пропагандистом – давал необъективный взгляд, чтобы он был по какую-то конкретную сторону баррикад и говорил те вещи, которые хочет слышать потребитель информации. Это расходится с классической школой журналистики и вообще с призванием журналиста, который должен быть объективным. И с этим есть проблемы.
Например, мои фильмы по Прибалтике. Даже если пытаться дать точку зрения и пророссийского журналиста, и латвийского, и каких-то местных ребят с противоположными взглядами, националистов, то с одной стороны я получаю кучу критики от проевропейски и прозападно настроенных латышей, которые возмущаются, почему я даю слово Алексееву, который якобы последний человек, пропагандист и его надо срочно посадить, и как вообще можно было с ним общаться. С другой стороны, я получаю вопросы от русскоязычного населения Латвии: как можно было каким-то нацистам давать слово, которые ходят на факельные шествия?
Люди хотят, чтобы было проще, чтобы мой репортаж был пророссийским, где бы я рассказывал, как в Латвии притесняют журналистов, и какие они там фашисты, или наоборот – какая Латвия замечательная страна, как там все процветает, осталось только посадить несколько российских журналистов. Так не бывает.
– В репортаже вы также отмечаете уход фестиваля "Новая волна" из Юрмалы. Как бы вы описали сегодняшнее состояние некогда популярного курортного города?
– Юрмала – само по себе хорошее место. Недаром всегда там были роскошные дачи, приезжали интеллигенция и люди с хорошим вкусом. Замечательное место, очень красиво. Однако чувствуется отсутствие "движухи", но надо понимать, что я был не в самое удачное время – не в сезон.
Тем не менее видно: Юрмала потеряла от того, что там стало меньше туристов и меньше денег, в том числе российских денег. Латвия теснее всего из стран Балтии связана с Россией и российскими туристами. Чувствуется, что немного грустно. Как я понимаю, они ищут пути выхода и уже свыклись, привыкли, адаптировались к этому, ведь это произошло не вчера.
– Вы говорили с экс-мэром Риги Нилом Ушаковым о переводе образования на латышский язык, а также привели высказывание президента Левитса о том, что надо покончить с двуязычием. Основываясь на услышанном от ваших собеседников, что вы думаете о языковой политике Латвии?
– Я знал об этом, тут сюрприза нет. Я к языковым войнам, где бы они ни были, отношусь крайне негативно. Я считаю, что некоторые страны, некоторые бывшие советские республики немножко путают борьбу с Россией и борьбу с русским языком.
Русский язык и русская культура не должны ассоциироваться с Кремлем, [президентом России Владимиром] Путиным и политикой государства российского. Это огромный культурный пласт, который любую нацию в любом случае делает богаче.
Если мы говорим про Латвию, то, когда ты общаешься с латышами, ты прекрасно понимаешь, что русский язык – это некоторое конкурентное преимущество, и при устройстве на работу это всегда является плюсом и лишним не будет.
Какая-то демонстрационная борьба [c русским языком] и отождествление русского языка с политикой России мне как русскому человеку неприятна, и я считаю это неправильным.
– Латвия – страна пенсионеров и чиновников, как сказал в репортаже ваш собеседник, сравнивая размер заработной платы первых и вторых. А вы бы могли в похожем выражении описать республику?
– Мне сложно сказать, я там не живу. Могу сказать одно – раньше одной из главных проблем не только Латвии, но и всех прибалтийских стран был отток людей, особенно молодежи, были проблемы с работой, а квалифицированная молодежь уезжала. В стране оставались пенсионеры, чиновники и люди, которые не могут уехать.
Ситуация в последние годы меняется. Возвращаются люди, которые уехали. Появляется больше стартапов и всего того, что связано с информационными технологиями. В сфере IT, правда, первое место занимает Эстония, Латвия плетется пока в конце, но уже примерно понятен путь стран Балтии.
Мне кажется, что пик демографического кризиса, когда народ оттуда валил для лучшей жизни в Европу, пройдет, и они нащупали свою нишу, [поняли,] как они дальше будут справляться.
– Как вы можете оценить уровень жизни и экономическую ситуацию в Латвии после поездки в республику?
– В Латвии я не заметил сильного расслоения по доходам, там что-то среднее. Не видел там страшной нищеты, хотя я ездил и по латвийским регионам.
При этом, действительно, там нет такого богатства и зажиточности, которая есть в той же самой Москве, где цена машин у ресторанов – бюджет небольшого города. Понятно, что по европейским меркам, достаточно посмотреть на цифры, Латвия не является лидером в Евросоюзе, но с голоду никто не умирает.
– Ваше личное впечатление о Латвии – какое оно?
– Я не могу сказать, что мне вообще как-то сильно нравятся страны Восточной Европы по причине как раз того, что ощущаешь, что это – не Европа, а у тебя в то же время завышенные ожидания.
Когда ты, например, едешь в российские регионы, у тебя никаких иллюзий нет. Но когда ты едешь в Европу и видишь размах Евросоюза, ты ожидаешь увидеть там порядок и красоту. Поэтому разбитые дороги и не очень ухоженные дома вызывают диссонанс.
Кроме того, я не очень люблю климат, особенно осень и зиму, как-то грустно. В целом мне нравится, что люди там выбрали свой путь и уверенно по этому пути идут.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен