Отдел расследований преступлений в Латвии находится в кризисе. Очередное громкое убийство адвоката Павла Ребенока рискует пополнить ряды нераскрытых дел, несмотря на все увещевания представителей правоохранительных органов о том, что работа идет, а преступников ищут.
Но одного желания мало, нужен профессионализм, хорошая подготовка сотрудников и содействие властей улучшению работы правоохранительных органов, а также свобода слова. Этого в Латвии попросту нет, рассказал в интервью Neatkarīgā бывший следователь по особо важным делам, ныне юрист Айварс Боровков.
Проблема в Латвии по части свободы слова одна – министр юстиции Янис Борданс. Его инициативы всегда заканчиваются благоприятно для заинтересованной в таких делах правящей элиты и не очень – для участников процессов. Боровков не называет имен, но указывает на то, что сейчас происходит в судах и ставит крест на успехе любого расследования.
"Теоретики всегда говорили, что слабое правосудие всегда требует дополнительных прав. Это аксиома, характерная, я не хотел использовать эти слова, но для тоталитарного мышления. Поскольку качество расследований ухудшается, для органов безопасности потребуются дополнительные права, ограничивающие гражданские свободы и права", – отвечает Боровков на вопрос издания касаемо права, которое недавно дали суду – приостанавливать последнее слово обвиняемого и дебаты с речью адвоката.
Проводником этой идеи стал глава Минюста Янис Борданс, представитель Новой консервативной партии (НКП). Делается это по одной простой причине – удержать власть можно только таким способом. Боровков назвал такую политику признаком тоталитарного общества и указывает на президента Белоруссии Александра Лукашенко, которого критикует правящая элита Латвии, но при этом у себя никаких проблем не видит.
Найти проблемы с работой суда, расследованием преступлений и правосудием в Латвии не составит труда. Вспомним дело бывшего сотрудника МВД Олега Бурака, обвиненного в шпионаже, журналиста Юрия Алексеева, которого обвинили в разжигании национальной ненависти, незаконном хранении боеприпасов и детской порнографии, члена Русского союза Латвии Александра Филея, проходящего по статье об "оправдании геноцида, преступления против человечности, преступления против мира и военного преступления". Доказательств преступлений нет, все выглядит искусственно, заседания проводятся в закрытом формате, дела длятся по несколько и больше лет, а все дела заведены скорее по политическим мотивам, чем по реальным причинам.
В то же самое время, согласно отчету Государственной полиции, в период с января по август 2019 года в Латвии было зарегистрировано 989 особо тяжких преступлений и 5580 тяжких преступлений. В 2020 году за аналогичный период зафиксировано 1134 и 5998 преступлений соответственно. Таким образом, количество преступлений растет, а работа ведется, но в каком-то ином направлении.
Начальник Управления уголовного розыска Государственной полиции Армандс Рукс отметил, что в статистику входят не только ограбления или убийства, но и другие преступления – например, мошенничество. То есть пока на улицах грабят и убивают людей, сотрудники МВД расследуют преступления в Facebook.
"Я очень надеюсь, что появится понимание, что борьба с серьезной преступностью очень важна", – отметил Боровков. Например, следовало бы выделить больше ресурсов на расследование убийства Павла Ребенока.
"Я не могу оценить, как расследуется этот конкретный случай. Надеюсь, что будет сделано все возможное для раскрытия преступления. Но в целом качество следственной работы очень низкое, в том числе отсутствие преемственности, когда старшие коллеги передают свой опыт более молодым – это тема, которая возникает в связи с каждым публично заявленным преступлением", – отмечает Боровков.
Правда, на чем учиться следователям, ведь Полицейскую академию ликвидировали, а большая часть "громких дел" связана либо с коррупционными скандалами, в которых замешаны свои же, либо те, кто написал в Facebook идеологически неправильный пост?
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен