Чего ожидать населению прибалтийской страны в нынешнем 2020 году, а также, что может произойти с латвийской экономикой, порталу Baltnews рассказал председатель правления Балтийского института стратегических исследований и инноваций, экономист Игорь Злотников.
– Г-н Злотников, каким был 2019 год для латвийской экономики?
– Для начала я хочу отметить, что как таковой латвийской экономики нет, есть мировая экономика, процессы, которые в ней происходят, и экономические события в Латвии, с одной стороны, попадают в общий тренд – кризис экономической системы, основанной на ссудном проценте, доминировании доллара и так называемом Вашингтонском консенсусе. C другой стороны – "собственная" экономика "съеживается", и это очевидно, глядя на закрывающие магазины, рестораны и рост суверенного долга Латвии. Сейчас это все очень быстро меняется, и мы находимся в ситуации "живой истории", когда все изменения происходят на наших глазах.
В связи с этим, на мой взгляд, говорить о каком-то одном фиксированном положении в экономике было бы не правильно, и я бы сравнил нынешнее положение с тем, которое было в начале 90-х в СССР, когда было трудно давать прогнозы. Все находились в ситуации "здесь и теперь", и сейчас мы находимся примерно в такой же ситуации неопределенности. При этом нужно понимать, что Евросоюз переживает сложное время, связанное с тем, что 31 января Великобритания должна выйти из ЕС. Это, несомненно, окажет влияние на экономику ЕС. На мой взгляд, готовиться нужно ко всему.
– Ну а Латвия…
– Говоря же о Латвии, я считаю, что у нее нет самостоятельной экономической политики. В свою очередь недавние события по введению санкций со стороны США против Айварса Лембергса и связанных с ним юридических структур, а потом вывод из-под санкций Вентспилского свободного порта как раз показывают, что и у нас ситуация тоже очень подвижная. При этом я бы хотел обратить внимание, что такое манипулирование правовыми вещами показывает глубокий кризис легитимности.
Мы живем в эпоху не только финансового или экономического кризиса, но и правового кризиса, что гораздо сложнее и опаснее.
Поэтому сейчас очень многие вещи ложатся на плечи тех, кто принимает решения. Но в Латвии, к сожалению, таких персонажей, кто сами принимают решения, очень мало. Как мало и самостоятельности в латвийской экономике. Поэтому все привычные вопросы, связанные с банковской системой, которая давала рабочие места и серьезные налоговые отчисления в бюджет, для Латвии закончились. Если она когда-то позиционировала себя "ближе, чем Швейцария", то теперь этого нет. Говорить о каких-то крупных латвийских банках, после краха ABLV тоже не приходится. Так что все происходящее в Латвии я бы назвал "маленьким штормом в стакане в воды, стоящем на столике, который находится на корабле, плывущем в океане во время бури".
– Получается, что из-за кризиса в Евросоюзе рассчитывать на значительное вливание европейских денег Латвии не следует?
– Да, со следующего года деньги из фондов выравнивания, можно сказать, прекратятся. Хотя надо точно смотреть принятые регулы, но, как я понимаю, с 2020 года основные денежные средства для Латвии из ЕС заканчиваются. Поэтому у нас в последние годы был такой ажиотаж, что надо взять евроденьги, потому что потом не дадут. Да, остаются еще проекты типа Rail Baltica, но я отношусь к нему довольно скептично. Конечно, там много денег уже потрачено, значит, что-то должно быть. Однако у меня большие сомнения, что в итоге там будет именно то, что было изначально запланировано.
Кроме этого, я уверен, что контроль за строительством будет колоссальный, ведь в него вкладываются огромные европейские средства. И контроль этот станут осуществлять не латвийские учреждения. То есть если Латвия захочет получить деньги из фондов Евросоюза, то ей придется отчитаться за каждый потраченный евроцент. И я считаю, что это правильно. Особенно если мы посмотрим на смету Южного моста, которая в ходе строительства выросла более чем в пять раз, составив в итоге 811 миллионов евро.
– Дело в коррупции?
– Нужно очень хорошо понимать, что эта коррупционная составляющая, как ее называют, "раковая опухоль страны", может быть пока еще и "операбельна", но уже явно находится на "серьезной стадии". Да, коррупция неизбежна, потому что жизнь гораздо сложнее любых законодательных актов. Коррупция есть везде, но вопрос, как это отражается в массовом сознании – почему она минимальна в скандинавских странах, и отношение общества к ней крайне отрицательное?
В Латвии же отношение к коррупции в верхах другое. Очень похожее на трайбализм. Позиция, что если во власти воруют, но при этом делятся со своими, характерна для многих обывателей.
Да, самый разгульный бандитизм нам удалось победить, но многие проблемы остались. И быстро они решены не будут. Посмотрите, на ту же контрабанду на восточной границе, или наркотрафик, с ними борются десятилетиями. Но пока все остается как есть, указывая на то, что кому-то выгодно такое положение дел.
– А как отразится на экономике страны перенятие Вентспилского и Рижского свободных портов под управление государства?
– Дело не в том, кто управляет портами, а как ими управляют. У латвийских портов уже давно есть реальные конкуренты, и я не говорю сейчас об Усть-Луге, которая строится стремительными темпами. Посмотрим на тот же Клайпедский порт, у которого есть свой паром в Германию, который ежедневно перевозит огромное количество грузов. В этом плане самая большая проблема Латвии – это какое-то местечковое замыкание на себя, и полное отсутствие глобального видения.
Почему сюда не пришли обещанные китайские составы, хотя об этом много говорилось? Ну, не увидели китайцы здесь экономической выгоды, вот и не пошли в латвийские порты.
Мне кажется, что транзит не является стратегической целью Латвийской Республики и перспективы его довольно печальны.
Тогда не очень понятно, что является стратегической целью страны. Я не могу сказать. Да и мне кажется, что вообще у Латвии нет понимания этих целей.
– Почему нет этого понимания? Находящихся на высоких постах все устраивает?
– С одной страны – да. Но я бы не сказал, что всех. Вопрос в другом: есть ли в Латвии соответствующие ресурсы, преимущественно интеллектуальные?
Я считаю, что эти интеллектуальные ресурсы в Латвии очень ограничены.
Они очень локальны, и их разработки часто находятся на уровне курсовых или дипломных работ студентов. И даже стратегический план долгосрочного развития "Латвия 2030" не соответствует потребностям этой маленькой страны.
Разрыв между теми проектами, что люди создают, и потенциалом, который имеется, показывает, что элиты у нас нет. Нет той группы интеллектуально озабоченных людей, которые могли бы бросить все свои силы на создание такой концепции Латвии и ее дальнейшую реализацию. Это серьезнейшая проблема. Вот, в Польше были такие люди. Например, Лешек Бальцерович и его команда, которые на рубеже 80-90-ых годов создали новую польскую экономику. И при всех сложностях Польша сейчас одна из немногих стран Евросоюза, которая прекрасно себя чувствует.
– В таком случае, что тогда ожидать населению в нынешнем 2020 году?
– Всего, что хотите. И никаких позитивных сценариев я не вижу.
Люди должны понять, что на государство надеяться не следует.
Особенно ждать, что оно начнет решать какие-то социальные вопросы. Посмотрите на детские и материнские пособия, это даже рядом не стоит с европейскими стандартами. И никто не будет их повышать – денег нет. Кроме этого, в Латвии один из самых низких уровней доходов по сравнению с 28 странами ЕС.
В то же время в Латвии самая большая налоговая нагрузка в Евросоюзе. На зарплаты в 1000 евро она вдвое больше, чем в таких богатых странах, как Великобритания, Люксембург, Финляндия, Германия. Да и налоги, собираемые в стране, тратятся в большей степени на содержание государственных служащих и чиновников. Латвия – третья страна в мире по числу чиновников и госслужащих. В процентах к населению их в три раза больше, чем в таких богатых странах, как Швеция, Италия. В четыре раза больше, чем в Японии, Корее и Новой Зеландии.
Так что те, кто находятся на чиновничьих должностях, те могут чувствовать себя более или менее спокойно. Хотя вопрос: а какая будет бюджетная база этого государства? Мне кажется, что здесь могут быть проблемы. Ведь денег на всех чиновников не хватит. Так что и в госсекторе могут произойти серьезные сокращения.
К сожалению, но самая очевидная проблема Латвии – это отсутствие идеи развития этой маленькой, но гордой страны.
Пока не будет этого представления о будущем Латвии, мы и будем находиться там, где находимся.
Поэтому населению следует надеяться исключительно на себя. То, что у нас огромная эмиграция, – это как раз последствия неразумной экономической политики.
У Латвии есть несколько очень серьезных преимуществ. Она является свободной для выезда страной. В этом смысле каждый человек волен сам выбирать свою судьбу. Так что я предполагаю, что эмиграция из Латвии будет продолжаться, пока страна не сделает так, чтобы большинству населения здесь было хорошо. Но, к сожалению, предпосылок к этому я не вижу.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен