В государстве наступает настоящий порядок только тогда, когда все на всех пишут подозрения. Тогда воцаряется диктат закона под диктант доноса. В латвийском государстве, строящемся на крепких понятиях девятнадцатого века – одна нация, один язык, один народ, под это понятие попадают не только лишь все. Поэтому один народ смело строчит на другой, указывая на его несовершенство и несоответствие заявленной госполитике.
Чем старше русский, тем сложнее его исправить, сделать его по образу и подобию заявленных норм. Поэтому правило "забывай родное смолоду" – лучший вариант для крепкого светлого общества будущего. Добрые волосатые руки государства добрались до русских школ, потихоньку гладят по головке русые волосы детских садов. Тактика в русле стоического гуманизма: пряников не положено, пряник – вообще что-то подозрительно не латышское. В национальной традиции стоит горох. Тем более, что понятия "дети" и "горох" неуловимо намекают на дисциплину и порядок. Именно в этом государство и нуждается, а не в каких-то поповских понятиях.
Теперь прибавьте к этому, что мы живем в самое человеколюбивое время, когда государство и общество в первую очередь флиртуют с самыми капризными и обидчивыми людьми. Со всеми униженными и оскорбленными, с чувствами чувствующих, искренних патриотов, настоящих либералов, слезинкой капли раба, самых честных налогоплательщиков и прочих "клиентвсегдаправых". Ну и, конечно, добавим еще два ключевых персонажа: яжмать и яжбать. В общем, прав тот, кто первый обиделся – для него теперь воду возят.
Впрочем, последнее наступает везде, а мы вернемся в Латвию, благо там настало время не удивительных, но будничных историй. Пришел как-то домой "отец юного шахматиста". Трясло его, как короля без пешек в эндшпиле. Висела угроза мата. Но гражданин сдержался и накатал ярость благородную в органы языка. Что оскорбило личность? Приглашения на международный шахматный турнир были разосланы на трех языках, одним из которых, вы не поверите, был русский.
Русский, вы только вдумайтесь! На международном шахматном среди детей. Ничего святого. Никакого уважения к мозгам в черно-белую клетку. Уязвленный яжбать и организаторам вломил. Тут вам, говорит, Латвия, а я ее клиент и всегда прав. Вы оскорбляете во мне отца, сына, святого духа и честного налогоплательщика. А заодно турнир, шахматы и международ.
Не знаю, с каким выражением и с каким выражением лица читали жалобу в органах языка, но глаз на этот детский образовательный центр решили положить. Провели ловкое расследование в духе времени – покопались в Фейсбуке директорши. Ну и что вы думаете? Нет, русского там подозрительно мало, но зато был найден арабский. Ну все, голубушка, попалась. Вот тебе повестка, вот дельце. Приходи, не опаздывай и объясняй, чего это у тебя за афиша такая, нет ли тут международного терроризму и ущемления прав латышской нации?
Гражданка давай дурочку включать, где арабский, говорит. Там снисходительно улыбаются, у нас все ходы записаны, отрицать глупо, признавайся, бенладениха. Та на своем, да где арабский? Там улыбаются, да вот же.
Та тоже начала улыбаться. Это, говорит, иврит. Там перестали улыбаться. А директорша продолжает: мы с детьми на фестиваль в Израиль ездили, вот и эта афиша. Иврит это, мальчики, иврит.
В принципе, на этом можно было бы и закончить, но тогда пойдут неверные толкования о пригодности работников в центре органов языка. А это бросает тень на организацию, что идет вразрез принятой госполитике. Поэтому надо пояснить. Органы работают над укреплением латышского и принуждают к чистоте и частоте его использования. Они не обязаны разбираться во всяких иных закорючках. Вот вы сможете отличить иврит от арабского? Что? Сможете? Ну и что? А они не обязаны, там у людей другие задачи.
Язык, как одна из ног колосса латышскости, это не только речь, но и орган осязания. Не только источник букв, но и индикатор вкуса. Смотреть на язык надо шире – во всю ширину раскрытой пасти.
Именно так посмотрела на него яжмать одной девочки из детсада. И, возмутившись, написала жалобу сразу в телевизор. А дело было вот в чем. Ее чадо весело накормили в саду блинами в рамках мероприятия под названием "Масленица". Девочка ничего не поняла, а яжмать поняла все.
Что за славянские блины со сгущенкой? Что за варенье? Зачем, в конце концов, блины? Почему моя дочь должна что-то праздновать в каких-то традициях чужих народов? Тем более – агрессорских. Где латышскость? Где горох и фасоль? Где четкое понимание дисциплины? Что за дисциБлины?
Скажете, сгущаем краски? Это не мелочи, товарищи. Это сгущенка сгущает. Русские коварны неимоверно. Какой ребенок откажется от блинка со сгущенкой? Или варенья. Попробуй ему потом впихнуть настоящий латышский горох и объяснить, что все русское плохо, а все латышское – хорошо? Блин, ну что за блин?
Надо сызмала заботиться не только о чистоте языка в переносном смысле, но и в прямом. Он должен быть чист от всяких так называемых русских сладостей. От этой мягкой и дьявольской силы Кремля. Попала крошка? Выплевывай. Только не абы куда. Пока в Латвии еще навалом тех, на кого можно наплевать.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен